Кенотафы на кладбищах Забайкалья

С чего начинается Родина? Быть может, с родимых погостов? Здесь покоятся наши предки, благодаря которым мы продолжаем род человеческий… Изучая историю Иван-Арахлейских поселений, с целью получения информации о жителях прошёлся я по погостам сёл Иван-Озеро, Тасей, Преображенка, Арахлей, Беклемишево, Шакша, Иргень и старому семейскому кладбищу у озера Арахлей. Неожиданно для себя сделал открытия и печальные, и радостные. И касаются они в первую очередь такого редкого, почти небывалого для Забайкалья явления, как кенотафы, – символические могилы, в которых нет захоронения…

Первоначально на наших кладбищах, как, наверно, и многих других, монументальных каменных надгробий не ставили. Время и огонь не пощадили деревянные кресты. А родственники усопших не смогли восстановить их: кто уехал в дальние края, кто умер, а кто запамятовал. И стоят безымянные холмики, храня тайну об ушедших в мир иной.

На погосте сразу видно, кто есть кто (в смысле потомки): одни могилы ухожены, а другие – осиротевшие, забытые, никому не нужные. Смотришь на них, и в душу закрадывается ответ на вопрос о многих наших бедах-невзгодах – отчего-то принято во всём винить власть, мы вроде как не причём, хотя не делаем даже элементарного, что только от нас и зависит. И не кара ли нам – несчастья наши, за невнимание к прошлому?..

Осматривая семейское кладбище в селе Беклемишево, остановился у очередной могилы и был поражён увиденным – с фотографии на меня смотрело лицо молодого воина Васильева Ивана Николаевича, а надпись сообщила годы жизни: 1916–02.08.1941 и что «Погиб смертью храбрых». Это же кенотаф! Кенотафы служат для увековечивания памяти об усопшем, если тело его было утрачено или уничтожено; если место гибели неизвестно; если человек пропал без вести, а с этого момента прошло так много времени, что пропавшего можно признать умершим, и представляют собой сооружения различных типов и степени сложности – надгробие, памятник, обелиск, мемориал, барельеф, мемориальная плита и т.д. Где-где, а на наших кладбищах встретить такое не ожидал.

Иду дальше и вскоре нахожу очередную могилу. Малютин Степан Кудинович, 24.11.1919–24.12.1942. Как удалось выяснить по открытым источникам, в армию Степана призвали в 1939-м, служил на Тихоокеанском флоте, воевал в составе 116-й морской стрелковой бригады. 18–23.02.1943 при освобождении села Городище Орловской области у излучины рек Ока и Зуша в кровопролитных боях пропал без вести. Данные, которыми располагали родные бойца, не совпадают с документальными. Возможно, на могиле они указали дату его последнего письма…

Степанов Захар Никифорович. Родился в Беклемишево 7.06.1921. В армию призван 21.12.1941. Был зачислен в формировавшуюся в Забайкальском военном округе, в районе сёл Антипиха и Песчанка, 116-ю стрелковую дивизию, в 548-й стрелковый полк пулемётчиком. И снова перед глазами разворачивается панорама боёв…

4 февраля 1942 года 116-я дивизия была отправлена на Западный фронт. 2–3 марта прибыла к месту назначения – в подмосковный город Калугу. Глухой ночью, без огней и гудков эшелоны подходили к воинской площадке, люди быстро строились в походные колонны, выводились за город и шли к линии фронта. Шли днём и ночью. Первая военная зима стояла суровая. Даже в марте бушевали метели, морозы доходили до 35 градусов. Все деревни, сёла и города были разграблены, многие сожжены дотла, остались только задымлённые печные трубы. В этих исключительно трудных условиях по бездорожью, по опустошённой врагом местности дивизия совершила 200-километровый переход походным маршем от Калуги к фронту (здесь и ниже информация с сайта bdsa.ru и других, рассказывающих о боевом пути 116-й дивизии).

В течение месяца (с 26 марта по 30 апреля 1942 года) части 50-й армии на протяжении 15-километрового участка фронта (от деревни Лощихино до Зайцевой горы) атаковали опорные пункты немцев. Потери были ужасными. Только в недавние годы благодаря ставшим доступными документам военного архива в Подольске и немецким источникам стало возможно восстановить одну из самых страшных страниц Великой Отечественной войны.

Фашистские самолёты ежедневно бомбили, обстреливали с бреющего полёта боевые порядки и тылы наших частей. Катастрофична была ситуация с питанием. Люди, чтоб не умереть с голоду, ели павших в дороге лошадей. Не хватало боеприпасов. Но дивизия неуклонно продвигалась вперёд. Вот что пришлось пережить двадцатилетнему Захару Степанову из Беклемишево…

Воспоминания о тех фронтовых днях Матвея Петровича Каптелова мы публиковали в 2020 году в №29. Может, помните? «После короткой передышки наступление продолжалось на Ульяновку, большое районное село. Здесь немцы держали значительные силы. Теперь уже артподготовку вели более крупными силами. В первом эшелоне снова шли батальоны 548-го полка. У нас не было ни танков, ни бронетранспортёров…

По-видимому, артподготовка желательных результатов не дала, поскольку противник активно повёл огонь из всех видов оружия. Особенно большой урон несли от мин, ложившихся уж очень густо в рядах пехоты. Ожесточение боя нарастало с приближением к селу. Немцы подожгли кустарник. Дым повалил сначала клубом, потом широкой стеной стал ползти и обволакивать наши войска. Но дым же и помог нам. Пользуясь дымовой завесой, первый батальон под командованием старшего лейтенанта Тикова, бронебойщики ПТР под командованием помощника комвзвода Цыпленкова вышли к северной окраине села. Сюда же артиллеристы на руках прикатили одну сорокапятку, чтобы ударить по немцам прямой наводкой. Наспех установленные пулемёты первого батальона ударили по немцам, которые уже скапливались для контратаки. Один за другим ушли снаряды маленькой пушки. Первая рота, пользуясь замешательством немцев, бросилась на противника с криком «Ура!» Наступление роты поддержал весь батальон и бронебойщики. В это же время в лоб ударили 2 и 3-й батальоны 548-го стрелкового полка и 1-й батальон 441-го полка. Такой напор немцы не выдержали и стали поспешно уходить… Тяжело было хоронить своих товарищей, с которыми за несколько часов до боя беседовал, шутил, делился горсткой махорки».

В этих кровопролитных боях и погиб Захар Никифорович, фото которого я обнаружил на кладбище в Забайкалье. Начальник штаба подполковник Олейников в официальном письме сообщил родным, что с 25 марта по 25 июня 1942 года часть не представляла именных списков безвозвратных потерь. Последнее письмо, пришедшее домой, датировано 31.03.1942. Чиновники по существующей в то время практике прибавили к этой дате несколько месяцев и выдали справку: «Без вести пропал 06.1942». В другой раз ещё больше перестраховались, написав дату 01.12.1942. Конечно же, никто тело солдатика в Читинскую область не доставлял. Но родители сделали на деревенском кладбище кенотаф. Чтобы было куда приходить на родную могилку.

Сафроновы

Похожая встреча ждала меня и на втором погосте села Беклемишево. Между могилами Сафронова Тимофея Кильсеевича (1885–1963) и Сафроновой Марии Романовны (1885–1966) находится кенотаф – три портрета их сыновей, которых забрала война: Сафронов Афанасий Тимофеевич (1912), Сафронов Василий Тимофеевич (1922), Сафронов Павел Тимофеевич (1924). Родительское горе трудно представить…

Афанасий, призванный 25.12.1941, воевал в составе 26-й стрелковой дивизии. В феврале 1942-го участвовал в операции войск Северо-Западного фронта в районе посёлка Демянск, между озёрами Ильмень и Селигер. Дивизия замкнула кольцо окружения демянской группировки врага и с 25 марта почти год вела бои за так называемый Рамушевский коридор. Афанасий Тимофеевич погиб 25.12.1942 в бою у деревни Сорокино Ленинградской области. В 1964 году был перезахоронен в братскую могилу у Новой Деревни Новгородской области.

Василий Тимофеевич с 1941 года воевал в составе 317-го стрелкового полка, дошёл до Австрии, в жестоком бою был тяжело ранен и умер в полевом госпитале. Похоронен 07.05.1945 в г. Баден на воинском кладбище. Под победные залпы…

Павел Тимофеевич в июне 1942-го был зачислен в 448-й стрелковый полк 321-й стрелковой дивизии, отстоявшей Сталинград. Личный состав её представляли главным образом жители Читинской области, Бурят-Монгольской и Якутской АССР.

Из воспоминаний участников: «Воины 321-й проявляли чудеса храбрости, богатырскую стойкость и выдержку. Враг наступал непрерывно пьяными ордами, но пройти не мог. Мы выполнили приказ «Стоять насмерть!». Враг не смог пройти тут к Сталинграду».
Павел Тимофеевич был убит 15.08.1942 и похоронен в братской могиле на хуторе Логовский Волгоградской области.

Будниковы

На погосте села Шакша, на памятнике Будниковых Фёдора Степановича (1892 – 21.11.1972), первого председателя колхоза «Беклемишевский», и Матрёны Гавриловны (1892 – 25.10.1984) расположены фотографии их детей: Натальи Фёдоровны (18.03.1927 – 15.06.2001, похоронена в Воронеже), Антонины Фёдоровны (23.06.1931 – 11.04.2002, похоронена в Москве), Валентины Фёдоровны (23.02.1921 – 18.06.2004) и не вернувшегося с войны Будникова Ивана Фёдоровича.

Ваня родился в 1918 году в Беклемишево. В армию его призвали 20 сентября 1939 года. Осенью 1941-го в 1-й Краснознамённой армии Дальневосточного фронта формируется Спасская стрелковая дивизия. 30 января 1942 года её переименовывают в 98-ю стрелковую. До июля 1942 года она выполняла задачи по обороне дальневосточных границ СССР, а 14 июля убыла на фронт в район Сталинграда, где сосредоточилась на рубеже Подпешинская – Ластушинская.

7 августа дивизия вступила в бой в районе Клетской и, форсировав Дон, перерезала шоссейную дорогу Распопинская – Клетская. Понеся значительные потери, была выведена в резерв в район станции Рада Тамбовской области. 6 декабря дивизия, пополнившая личный состав, убыла на Сталинградский фронт. 11 декабря выгрузилась на перегоне Верхние Липки – Лог и, совершив двухсоткилометровый марш, в составе 2-й гвардейской армии с 18 числа участвовала в Котельниковской наступательной операции. 29 декабря ей удалось овладеть Котельниковским. С января 1943 года части дивизии в составе той же армии Южного фронта (бывший Сталинградский) вели наступление на ростовском направлении. 13 февраля они участвовали в освобождении Новочеркасска. 19 февраля дивизия сосредоточилась в районе Криничного. К 10 марта дивизия заняла Шапошниково, Деминский и Матвеев курган и на этих рубежах вела ожесточённые бои. Как пишут историки, победа под Сталинградом явилась решающим вкладом в достижение коренного перелома в Великой Отечественной войне и оказала определяющие влияние на дальнейший ход всей Второй мировой войны. Красная Армия захватила стратегическую инициативу и удерживала её до конца войны. За эту победу отдал жизнь Иван Фёдорович, а родителям пришло известие: «Пропал без вести»…

И всё-таки вместе…

На Шакшинском погосте рядом находятся могилы двух подруг, солдатских вдов, чьи мужья не вернулись с войны. Но на памятниках – не одиночные портреты. На первом Холмогоровы Прокопий Измайлович (21.07.1901 – 20.04.1942) и Дарья Гавриловна, на втором – Воронины Михаил Иванович (1896 – 07.01.1942) и Прасковья Пантелеевна (22.10.1897 – 23.10.1964). И будто снова вместе супруги, хотя бы в последнем приюте рядышком.

Прокопий Измайлович родом из Шакши, был призван в армию 28 января 1942 года. Судя по дате призыва и гибели, нашего земляка без всякой боевой подготовки бросили на укомплектование 316-й стрелковой дивизии. Под командованием генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова эта дивизия прославилась в ходе Московской битвы и понесла большие потери. Известно, что Прокопий Измайлович был тяжело ранен, отправлен в 476-й медсамбат, где от полученных ран скончался. Захоронен в братской могиле в с. Самбатово Новгородской области. Всего там захоронено около 9000 человек, и со скорбью можно сказать, что число это далеко не точное.

Несмотря на противоречивую информацию о службе Воронина Михаила Ивановича, удалось выяснить, что призвали его в армию в 1941 году из села Шакша Беклемишевского сельского совета. В феврале 1942-го зачислили в 525-й Запасной артиллерийский полк ЗабВО, который в 1942 году в составе 24-й армии был направлен на Донской фронт и принимал участие в Сталинградской битве. Совместно с другими армиями они атаковали 6-ю армия Паулюса – лучшую в вермахте. Паулюс успел создать против Донского фронта сильные оборонительные позиции, которые русские войска безуспешно штурмовали весь сентябрь и половину октября. На участке 24-й армии генерал-лейтенанта Ивана Васильевича Галанина наступление застопорилось. Командующий фронтом Константин Константинович Рокоссовский лично выехал в расположение армии, чтобы понять, в чём дело. В данном случае ему пришлось убедиться, что против Галанина – слишком мощная оборона, прорвать которую сибиряки имевшимися силами были не в состоянии. В итоге Галанин не был наказан, а его армия получила приказ продолжать демонстрировать наступление, оттягивая врага на себя. Даже топчась на месте, 24-я армия вносила свой вклад в победу, не позволяя Паулюсу маневрировать.

В ноябре началась операция «Кольцо». Основной удар наносила 65-я армия Павла Батова, максимально насыщенная артиллерией. Поддерживали это наступление соседние 21-я и 24-я армии. Остальным армиям группировки Рокоссовского предстояло наносить вспомогательные удары, чтобы отвлечь противника от 65-й армии. Нанеся удары по флангам главной группировки противника, войска Юго-Западного и Сталинградского замкнули кольцо её окружения. В него попали 22 дивизии и более 160 отдельных частей 6-й армии и частично 4-й танковой армии противника – всего около 300 тысяч человек. Ликвидация 6-й армии должна была по плану «Кольцо» завершиться за неделю, а в действительности продлилась 23 дня. Среди бойцов 24-й армии Михаила Ивановича Воронина уже не было – 8 января 1943 года он умер от ранений и последний приют нашёл в Волгоградской (Сталинградской) области, с. Паньшино.

И наконец, на старом семейском кладбище у озера Арахлей на одном из деревянных крестов мне вновь встретилось необычное для Забайкалья захоронение: Головацкий Роман Ануфриевич (1879 – 08.1939), Головацкая Маланья Парамоновна (1871 – 13.07.1965), а между их портретиками – фотография сына Парфирия (10.03.1918 – 1943). Благодаря известному краеведу Виктору Юрьевичу Апрелкову узнал я, что сам Роман Ануфриевич Головацкий – участник Китайского похода (1900–1902), Русско-японской войны (1904–1905) и войны с германцами (1914–1918). Служил ефрейтором, был травлен газами и тяжело ранен в руку в 1915 году в районе украинской Синявы. Боевой путь его сына Парфирия во время Великой Отечественной войны проследить пока невозможно. Известно, что был призван Читинским РВК 24 июля 1941 года. Последнее место службы – 8-я запасная стрелковая бригада Уральского военного округа. Пропал без вести в сентябре 1943 года.

Почти восемь десятков лет

Архивы хранят тайну, ведь ещё многие дела не обработаны. Государственный архив Министерства обороны по запросам тематического, биографического (генеалогического) характера в интересах отдельных граждан, а также для подготовки очерков, книг и монографий сам выявление сведений не производит: «Данная информация изучается пользователями самостоятельно в читальном зале архива». Такая странная позиция. Думается, за то время, как кончилась война, можно было бы навести порядок в документации…

Меня отдельно порадовало то, что на кенотафах обнаружились фотографии наших земляков, защитников Родины. Мы сделали фотокопии и обработали их так, что теперь они займут достойное место в Книге Памяти Читы и Читинского района. Жаль, что после опубликования информации о подготовке такой книги и сборе фотографий в СМИ немного людей откликнулось, а время неумолимо уходит.

Информация о кенотафах на деревенских погостах была озвучена на межрегиональной научно-практической конференции «Сохранение историко-культурного наследия: опыт, проблемы и перспективы» в рамках 30-летия ГУК «Центр охраны и сохранения объектов культурного наследия Забайкальского края» и вызвала удивление. Специалисты сказали, что такого в нашем крае они ещё не встречали.

Судить вам, читатели «Земли». Если у вас есть информация по данному вопросу, если встречали похожие памятники на погостах своих городов, сёл, деревень, позвоните мне по телефону 8-914-529-46-11.

Мы так много потеряли и запамятовали, что давно пора составить планы кладбищ с указанием мест и информации об усопших. А если могилы уже не найти – сделать стенды памяти, как это сделано на Мемориале памяти жертв политических репрессий под Смоленкой. Надо спешить.