Каюр – это рабочий с оленями, проводник в геологической экспедиции. Ежегодно в летний период экспедиции уходили в тайгу. Сопровождали их мои сородичи-эвенки и, конечно, мой отец Николай Александрович Максимов. Опытного каюра, знающего местность, умеющего жить в тайге, каждый год звали работать в Удоканскую экспедицию. Поделюсь своим детским взглядом на работу каюра.
Олени, личные и дикие
Отец с мамой с вечера начинают сборы. Мать стряпает лепёшки в путь, собирает продукты, сумины брезентовые – для вещей и камней-образцов, собранных геологами. Ранним утром родители уехали. Мы остаёмся втроём: старший брат Коля, я и младшая сестра Люба в палатке. Оленье стадо в голов 500 с нами. Мы дымокурим – я и Любаша носим влажный мох с болота, который сверху костра шапкой накладываем, он даёт густой дым для защиты оленей от оводов и комаров. Родителей не теряем, знаем, что вернутся на третий день.
Хлопот много. Надо утром, когда олени возвращаются к дымокурам, завязать телят, чтобы позже подоить маток, взбить молоко итыком в сливки и позавтракать с пресной лепёшкой. Всех оленей знаем. Различаем по масти, возрасту, характеру. Есть любимчики, есть личные олени – именные, совхозные и бэюткан – прибившиеся дикие олени.
У моих двадцати оленей висят в ушах «метакар» с особой красной меткой, у Любиных оленей – с синей меткой, а у Колиных метка из зелёной ткани. Мама сшила нам дамкин – летнюю палатку из марли. Принесли свежие ветки лиственницы, положили на дно палатки, сверху постелили осеннюю выделанную шкуру оленя, вырезанную прямоугольником в длину матраса. Жара, свежий запах хвои веток, тёплый ветерок, пауты и комары не мешают своим писком и жужжанием – мы крепко засыпаем.
Просыпаемся от звука колокольчика, это Любин верховой олень решил полежать возле палатки. У нас есть свои верховые олени – это олени, на которых мы ездим верхом в седле. Сёдла тоже только свои. У меня верховой олень очень смирный, даже слишком. У сестры ходкий олень. Когда скачем наперегонки, я всегда проигрываю – мой олень, чуть-чуть поскакав, потом идёт смирным шагом.
Бередчики, важенки, нями
Брат Коля, который остаётся за старшего, нас кормит то жареной рыбой, то супом из тушёнки. На следующий день Коля ведёт нас собирать дикий лук. Набрали полный рюкзак, вечером все вместе крошим лук. Коля солит и толкушкой подбивает – получилось три литра вкусно пахнущего лука. Возвращаясь из похода за луком, набрали красивых камушков – разноцветных, гладких, причудливых форм. Богатство принесли и положили в сумочки, каждая в свою, потом вечерами будем производить обмен.
В мешочках лежат игрушечные олени, вырезанные отцом и братом из тальника. Их у меня штук сто, у Любаши меньше. Всё как в настоящем стаде. Есть рабочие олени – верховые ухучаги, передовые в нартовой упряжи – бередчики, важенки (самки) – нями, телята – сонгначан, производители – суру. Разной масти: белые, тёмные, с орнаментами, с рогами, с наездниками, худые, толстые, большие, маленькие. Играем с оленями – кочуем, расставляя оленей, как и положено, по-настоящему. Рабочие олени в связке из двадцати голов, – на одного человека. Рядом расставляем кочующее бегущее стадо – важенки с телятами и другие олени. Дарим или обмениваемся игрушечными оленями по особым случаям – день рождения, гости приехали, родня навестила.
Сегодня ждём родителей. Жара, ни тучки. Палатка наша на берегу реки. Днём, спасаясь от паутов, прискакал красивый сокжой – дикий олень. Он стоял в мелководье реки и вздрагивал, отгонял паутов. Гордая стать и мощь… Мгновение, и его уже нет, быстро исчез в кустарниках. Бегают шустрые бурундуки, олени спят возле дымокуров. Затишье. Даже телята не хоркают. Мы тоже засыпаем.
Проснулись от вкусного запаха лепёшек – Коля стряпает на сухой сковороде; печку установил на плоских камнях возле реки. Любаша и я моем посуду: три кружки, три ложки, три тарелки. Заварили свежий чай с оленьим молоком, чаюем. Брат растопил сливочное масло в миске. Прислушиваемся, ожидаем родителей, вдруг колокольчики зазвенят, мама и папа вернутся с каюрства. Нет, тишина. Олени потихоньку поднимаются, кружат и уходят в лес. К вечеру закрываем брезентом вещи и продукты. Сестра собирает узды от телят, вешает под навес. Утром опять будем ловить телят, надевать узду и завязывать их… Пока ждали, уснули все.
На новое место
Проснулись поздно вечером. Мама и папа уже вернулись. Оленей отпустили пастись. Поужинали все вместе. Отец похвалил за собранный лук. Через два-три дня покочуем дальше, перевозить базу геологов. Груз геологов состоит из продуктов, спальников, личных вещей, палаток и т.д. База геологов в пяти километрах от нашей стоянки. Отец берёт меня с собой перевозить груз. Мама, Коля и Люба перекочёвывают со стадом оленей на новое место, везут домашний скарб. Отец распределяет экспедиционные вещи по суминам и начинает готовить вьюки одинакового веса и груз, соответствующий оленю, его характеру и силе. Узды, подпруги, сёдла – всё должно быть в исправности и на каждого оленя индивидуально.
Усаживает меня папа на моего верхового, завязывает в связке за собой, чтобы я не свалилась во время перехода. Ехать долго, мне можно и вздремнуть.
Кочуем по долине, где частые речушки, по таёжной тропе. Делаем остановки, разводим костёр, варим чай, кушаем. Оленей от груза освобождаем, отпускаем их на узде пастись. Отдохнули, и снова в путь. Отец впереди поёт песню, поглядывает на меня, на груз и оленей, улыбается. Я тоже начинаю петь.
Делаем ещё один перевал, скоро будем на месте. Наш караван двигается. Видим дымок, белеет палатка. Это наши родные уже перекочевали на новое место. Оленьего стада не видать. Мама машет рукой, олени двинулись быстрее к стойбищу.
Мы дома.
Инна Ферко
Один ответ на “Мой отец – каюр”