Говорят: «Весь апрель никому не верь». Но жителю Акши Георгию Самарину и его апрельской истории мы решили поверить. Может, и вы, прочитав, поделитесь с земляками своими невероятными историями. …1 апреля две тысячи какого-то года случилось вот что…
Случилась оттепель, день выдался тёплым, солнечным, тихим, лепота-красота. Я в зимней экипировке, с ледобуром, рыбацким ящиком весело кручу педали в сторону БАМа – большого акшинского моста – на рыбалку. Обгоняют меня разного калибра, цвета, «национальностей» роскошные иномарки, навстречу – серые тяжёлые грузовики с дровами. Ворона встречным курсом, рассекая первоапрельский воздух своими чёрными крыльями:
– Кар-р! Кар-р!
– Пр-ривет, прривет! – передразниваю я. То ли удачи желает, то ли предупреждает…
Спустился с моста по левой стороне Онона, вижу: дед лунку бурит. А я дальше покатил, влево за поворот, там лунка была уже пробурена и не сильно замёрзла, благо в марте оттепели были. Прислонил «коня» к кустам тальника на обрыве, спустился с поклажей на белый лёд (лунка метрах в 12 от берега), крутанул два раза ледобур, и окно в подводный мир готово. Толщина льда – где-то метра полтора, и столько же воды до дна. Течения нет, а если и есть, то слабое. Достал зимнюю удочку с крупной серебристой мормышкой-блёсенкой, насадил на крючок жирного аппетитного короеда – стопроцентный белок, сам бы ел, да рыбе надо! – и запустил снасть под лёд. Ну, ни чешуйки, ни хвоста! Ловись, рыбка, большая и маленькая. Маленькую отпущу, а большая сама уйдёт. Лучше – средненькая, граммов эдак на 500–800, пару хвостов, и хватит, авось, что-нибудь да клюнет – порадует Онон-батюшка своим богатством – ленком ли, таймешонком…
Солнышко ласково припекает, лепота-красота! Сбросил с себя полутулуп на лёд, лёг на него, смотрю в лунку на подводный мир – как в аквариуме, всё видно: камешки цветные, тина извивается, мормышка-блёсенка – точь-в-точь живой малёк с короедом во рту играет, рыбу привлекает (это я правой рукой покачиваю короткую зимнюю удочку). Ага! А вот и рыба – пяток гольянов повертелся, пощипал короеда и… мгновенно исчез.
Смотреть надоело, я присел на ящик, закурил, лучезарному солнышку свою «бледнолицую тарелку» подставил, ультрафиолет ловлю, природу созерцаю. Вот лёгкое облачко в виде карася плывёт, а за ним облачко-щука гонится – на то и щука, чтобы карась не дремал! Лепота-теплота меня разморила – стал носом клевать, поплыли в глазах берега, кусты, скалы, мост… Вдруг – бац, удар! Чуть удочку из рук не выбило. Мигом проснулся. Ба-а-а… Да это же господин таймень долбанул слёту по мормышке-блёсенке. В мгновение ока сломал в двух местах шестик из стеклопластика и леску «клинскую экспериментальную» с разрывной нагрузкой 8 кило 0,4 мм порвал, как гнилую нитку. Это какой же великан был, какая силища?! Так вот почему гольяны смылись!
Сижу я, ошалело смотрю по сторонам, сигаретой дрожь в руках пытаюсь унять. Может, это мне показалось, померещилось? Может, не со мной было? Может, этого вообще не было? Но вот – сломанная удочка, обрывок лески. Повезло мне – классная поклёвка была. Почувствовал рывок живой торпеды – тайменя. Видел сам, как летом двухкилограммовый сазан летел поперёк течения на крыльях-плавниках по поверхности воды к берегу, а метрах в десяти, буравя воду хвостом, его догонял метровый таймень. Жить захочешь – полетишь! Моему тайменю повезло больше – 1:0 в его пользу. А я сам виноват: надо было вообще отключить глухой тормоз катушки, поставить на трещотку. Ворона недаром каркала – на удачу. Вот тебе и 1 апреля. Хотите – верьте, хотите – нет.
Достал запасную удочку и складешок – решил насадить печёнку. Нарезал на полоски, наживил на крючок средней мормышки, в лунку её, и снова ждать, надеяться на поклёвку. Только наклонился – ножик из кармана бульк в лунку, только его и видел. Ну надо же!
Магнит всегда к велику примагничен. Привязал его к обрывку лески поломанной удочки, стал простукивать дно Онона в надежде подцепить самовольного беглеца, но не захотел ножик к хозяину возвращаться, куда-то в сторону «спланировал». Найдёт его премудрый пескарь, возомнит себя рыцарем, и попробуй, щука, возьми – я теперь вооружён! Жаль, но сколько ножиков потеряно, сколько найдено! Ворона накаркала – к потере. Вот тебе и 1 апреля, хочешь – верь, хочешь – не верь…
Сижу, загораю, играю мормышкой, а может, она мной играет, смотрю, как дед с великом по берегу в мою сторону идёт. Поставил двухколёсную технику, подошёл ко мне… Поздоровались, поздравили друг друга с Днём дурака, поспрашивали, клюёт, не клюёт. Но какой же чудак показывает рыбные места?! Скажи ему, что пудовый таймень сломал снасть – не поверит. Хочешь сам остаться без рыбы – расскажи, где, когда и как тебе улыбнулась фортуна. И вот ты едешь на «своё» место с надеждой на успех, а там уже сидит, ухмыляется хищник-хапуга с удочкой и сетями… Поэтому ешь суп с грибами, да держи язык за зубами. Хотя так и подмывает показать свой трофей – вот кого и сколько я выудил.
Ну да ладно. Вижу, дед – рыбак опытный, а стреляного воробья на мякине не проведёшь. Просит меня пробурить и ему лунку, а то ножи его ледобура «сели». Пожалуйста, какой разговор. Вон чёрное пятнышко на льду в сторону берега. Сделал я от своей лунки четыре шага к этому пятнышку и… как в замедленном кино, без хруста и треска корочка льда подо мною плавно оседает, и я, раскинув руки в стороны, как девица во вторую брачную ночь, в валенках, ватных штанах и толстом свитере оказываюсь по грудь в ледяной купели!
Ладно, течения не было, а то бы задёрнуло под ледяной панцирь, и мявкнуть бы не успел. Как там у Пушкина: «Тех вод русалка молодая на хладны перси приняла и, жадно витязя лобзая, на дно со смехом увлекла…» Только этого мне и не хватало – раков, налимов да гольянов кормить, а в ледоход перемелет жерновами-льдинами мои косточки, и поминай как звали.
Дед в двух шагах от меня в растерянности стоит, удивлёнными глазами на чудо в полынье смотрит. Ору ему: «Что стоишь? Выдёргивай!» Дед как будто ждал этой команды – встрепенулся и меня за шкирку, как непутёвого цуцика, выволок на полутораметровый лёд. Оказывается, Акшинка промыла коридор, чёрное пятнышко об этом сигнализировало: «Не лезь!» Теперь до меня, горе-рыбака, дошло.
Сам бог послал мне ангела-спасителя в образе деда, потому что неизвестно, чем бы закончилось моё купание. Глядишь, и памятник бы поставили, один, подальше, уже есть… Хорошо бы, хоть из бронзы отлили, так ведь наши алкаши из Акши распилят бронзовый бюст и пропьют, добрым словом не помянув!
С такими мыслями перевернулся я на спину, задрал валенки к солнцу, и полилась ледяная вода на мой мокрый зад, который в мокрых ватных штанах находится. Очень «приятно», бр-р! Однахо, Бадмаха, как-нибудь переживём это б-б-бедствие.
Дед, поздравив меня с первоапрельским купанием, слегка пожурил на правах старшего, чтобы был осмотрительнее. Так ведь и ворона каркала – предупреждала. Вот вам и первое апреля, хотите – верьте, хотите… Рыбачить хочу!
Напялил на мокрую одежду сухой полутулуп. Постоял, осмотрелся, оценивая обстановку. Полынья рядом сверкает – домой? Но ведь 1 апреля, красота-лепота-теплота, тихо, ветра нет. Посижу ещё с полчасика. Дед тем временем занялся костерком и чаем. Я же дедовским топориком срубил три длинные жердины и положил их поперёк на лёд для страховки. Снова засел над лункой испытывать своё терпенье, размышляя о жизни бренной. И опять потянулись минуты ожидания поклёвки. Даже минуты, кажется, замедлили бег. Недаром же говорят, что время, проведённое на рыбалке, боги в стаж жизни не засчитывают. Это как в космосе побывал – возвращаешься через год, а на Земле твои одногодки постарели уже на двадцать. Вот такая арифметика, эликсир молодости своего рода, на рыбалке он как бы сгущается, становится вязким, почти осязаемым…
Стайка ронж в кустах тревожно застрекотала, и время, очнувшись, лёгкой струйкой проявилось за мостом. Как быстро отреагировало оно при моём упоминании! Лёгкий бурунчик, столбик вращающегося воздуха, снежинок, соринок, сухих листочков, приплясывая, извиваясь, не спеша и беззвучно плывёт уже под мостом… Поворачивает влево вдоль берега, как бы гипнотизируя…
У деда костерок потрескивает, дымок идёт, чай вот-вот готов будет, уже и аромат ноздри щекочет… А смерч, вальсируя, всё ближе, ближе, воздух засвистел, загудел. Да это же настоящее торнадо! Сполз я с ящика на лёд, вцепился в него, зажмурился, и крутящая-свистящая воронка прошла точно по мне. Фух! Ящик спас! Вот это силища! Всю жизнь мечтал полетать, но, слава богу, хоть не попал к смерчу в гости – отправил бы в незабываемое путешествие. А то бы припечатал к скале, как Зевс Прометея, вороне на радость – клюй печёнку! Остался бы жив – сделался бы ясновидящим, как Ванга, правда, ей смерч глаза выхлестал. Вон какими дально-видящими были наши руководители: свои своих ограбили, державу не удержали, капитализм сварганили, и суда на них нет, а народу – хрен вместо укропу. Ну, ничего, однахо, Бадмаха, как-нибудь переживём…
Смерч умчался дальше вниз по Онону танцевать вальс. А что он наделал своим бесчинством на берегу… Мой велик слетел с обрыва, жерди развернуло вдоль берега, дед в кустах закрылся – его краем вихря зацепило. Но быстро оправился и позвал меня чаёк пить с дымком да баранками. Я не удержался – рассказал про поломанную удочку, про тайменя. Дед хмыкнул. «Врёшь, поди, паря, – прочитал я в его глазах, – ведь сегодня 1 апреля, никому не верю…»
Но всё, баста! Хватит с меня на сегодня приключений. Таймень ушёл, ножик утопил, моржом побывал, смерч обласкал, пора ноги уносить. Попадись мне эта ворона в следующий раз – рогатку возьму, подстрелю, сделаю чучело, посажу на шест в огороде синичек пугать, подсолнухи охранять!
…А деда, моего ангела-спасителя, звали Яков Сергеевич Лазарев, отменный был рыбак. Кстати, сегодня у карася будет жор! Хотите – верьте, хотите – как хотите!
Георгий САМАРИН, с. Акша
фото gruzarf.ru