Как дважды отец я вижу, как важно для моих детей правильно выбрать секции. Выбрать именно для детей, а не для нереализованного и несостоявшегося себя. Сейчас предлагается великое множество занятий, к которым относятся почти все виды спорта, хор, шахматы, игра на музыкальных инструментах, изобразительное искусство, гончарное дело и много чего ещё. Все мы, несомненно, пытаемся вырастить из своих детей гениев (по крайней мере, многие из нас), пытаемся вложить в них то, что упустили в своей бурной молодости. Ой, как важно не перегнуть палку и не искалечить ребёнка в погоне за «его» счастьем. Вот об этом мы сегодня и поговорим.
Десять часов утра. В спортивном зале школы расстелены ковры, развешаны разноцветные шарики, трибуны постепенно заполняются гордыми родителями. А в дальнем углу шумной кучкой стоят воспитанницы балетной школы. Через несколько мгновений они покажут на отчётном концерте то, чему научились за год. Волнуются родители, волнуются девочки.
Среди пяти десятков красавиц в ярких платьях и с туго закрученными напомаженными причёсками выделяется всего один мальчик. Он растеряно смотрит по сторонам и абсолютно не понимает, что он тут, собственно, делает. Девчонки щебечут о своих девчоночьих делах, а он молчит и постоянно поправляет галстук, словно не зная, куда девать свои руки. Его мама, тучная женщина в роговых очках, строго смотрит на него, не желая поддержать, а желая всем своим существом оказаться на его месте. Наверное, двадцать лет назад нереализованные мечты о балете теперь помогает косвенно реализовать несчастный сын.
На самом деле на этого мальчика среди девочек огромная очередь, поскольку для парных танцев эту самую пару мужского пола очень сложно найти. Может, я ошибаюсь, может, ещё сказывается моё провинциальное происхождение, упрямо мне твердящее: «Женщинам – женское, а мужчинам – мужское»…
Дочку свою я забрал из балета по первой её просьбе. Жаловалась на строгость педагогов, на головную боль от тугого узла из волос, на монотонность и непонятность (для неё) одних и тех же движений. А вот мои знакомые не забрали, и теперь их десятилетняя малышка спит на досках с зафиксированным телом, чтобы предать ему нужную осанку. Вы меня простите, мастера балета, но это явное издевательство над маленьким человечком.
У меня тоже были в юные годы секции. Началось всё с художественной школы, мне очень нравилось посещать её в семилетнем возрасте. Мы рисовали что хотели, ходили на этюды, а нам в это время читали сказки. Это был мой мир, в который я погружался с головой, но потом романтика ушла. Начались требования, которые я никак не хотел выполнять. Мне было непонятно, для чего нужно было отличать дымковскую роспись от хохломы. Непонятно, для чего нужно изучать перспективу и правило третей. Когда увлечение стало превращаться в науку, мне стало скучно.
Потом была секция плавания, где я, собственно, и научился плавать. Чемпиона из меня не готовили, просто учили разным стилям и техникам, которые я более-менее освоил, а освоив, также потерял интерес.
По-настоящему мне нравился только бокс. В те годы это было самое мужественное, чем мне приходилось заниматься, и это меня безумно увлекало. Да, нужно было усиленно тренироваться, учиться бить и самому принимать удары, но это было фантастикой. Наш старенький зал в подвале местного Дома культуры в вечернее время превращался в некий замок, куда могли приходить только мы, избранные.
Однажды мы бежали кросс, с которого возвращались через лес поздно вечером. Был ветер, было темно, светила луна, но это было непередаваемое волшебство. Спустя много лет я до сих пор вспоминаю эту пробежку в ночи. Для меня тогда это был мой мир, который поглощал и увлекал.
По независящим от меня обстоятельствам пришлось покинуть секцию бокса и погрузиться в скуку смертную, коей стала музыкальная школа по классу баяна. У меня получалось, у меня очень хорошо получалось. Играл по памяти, играл с закрытыми глазами, освоил за год двухлетнюю программу, но, Господи, как же это было тоскливо! Родители гордились мной, педагоги хвалили, учился только на пятёрки, но это было безумно скучно. Я играл на автомате, не чувствуя музыки, да и не желая её чувствовать. Казённые желтоватые стены, советские сборники нот с пожелтевшими страницами, обшарпанный старенький баян…
Вообще, дети у меня перепробовали много секций, пока не выбрали для себя то, что им действительно нравится. Младшая вслед за друзьями-мальчишками записалась в детском садике на футбол, но через две недели он ей надоел, а вот секции пения и английского языка пришлись по душе. Да я и сам заметил, как в её лексиконе появились иностранные слова, а за игрой она напевала песенки, выученные с педагогами.
Почему же не настоял на футболе, ведь это физическая активность, командная игра и развитие чувства соперничества? Может, потому, что я люблю своего ребёнка? Старшая дочка пошла на шахматы и научилась играть, но от этой игры ей стало скучно. Я сам иногда играю, но не могу сказать, что это увлекательно. А ведь я тоже мог настоять, аргументируя тем, что шахматы развивают логическое мышление и математические способности. Хор, как и балет, также быстро надоел, а вот рисование полностью её захватило. Сначала была студия, которую она посещала несколько лет, а в прошлом году, выдержав вступительные экзамены, успешно поступила в художественную школу. Рисует постоянно, демонстрируя свой талант. По картинам видно, как растёт её мастерство, и что делает она это с большим удовольствием. А ведь могла остаться в ненавистном балете, или шахматном клубе, или хоре…
Несколько лет назад одна девушка заказала мне видеосьёмку для портфолио. Задача состояла в том, чтобы снять, как она занимается в зале по греко-римской борьбе. Собственно, пришёл я съёмку и что же увидел? Тридцать здоровенных бородатых мужиков с огромными руками и мощными торсами. Моя клиентка была единственной девушкой. С ней даже в спарринги никто не вставал, чтобы ненароком не покалечить. Она просто прыгала и бегала. Весь смысл её посещения этой секции в моих глазах был в том, чтобы делать видимость, казаться, а не быть настоящей.
Но этот пример – нетипичный, поскольку эта девушка – взрослый человек и вольна делать то, что хочет. Нравится ей пребывать среди мужчин – её право. Детям же зачастую выбирать не приходится. Дети реализуют мечты своих родителей, оставаясь несчастными в своей детской душе.
Есть и обратная сторона медали. Некоторые родители уверены в том, что чем больше секций, тем меньше телефона. На мой взгляд – абсолютный бред. Заинтересовать ребёнка – это одно, а заставить делать то, что должно отвлекать ребёнка от телефона, – другое. Если родителям плевать на то, что дитя целыми днями тыкает смартфон, то никакие секции не помогут. Это всё равно, что наркозависимого заставить заниматься скалолазанием в надежде на то, что у него не будет времени на наркотики. Время на вред всегда найдётся.
Меня радует то, что при садиках и школах существуют секции, которые предлагают детям разнообразить досуг. Например, в нашей школе есть секции балета, рукопашного боя, хорового пения, шахмат и стрельбы из лука. Через дорогу – художественная школа. И не нужно сетовать на то, что сейчас дети предоставлены сами себе, что вот в Советском Союзе было лучше. Секций – масса (есть и абсолютно бесплатные), а сетования, что «вот сейчас всё не то», – всего лишь отговорка.
Идеальным является собственный пример. Если отец решил привить сыну любовь к рыбалке, он должен посвятить этому занятию массу времени. Не нужно сразу выводить ребёнка в тайгу на три дня, где он, замученный комарами и тоской по дому, возненавидит рыбную ловлю. По капле, по паре часов учить, показывать, рассказывать очень терпеливо. Вот тогда рыбалка станет для него частью жизни, а вы получите верного спутника в вашем увлечении. В моём детстве, если чей-либо отец брал с собой кого-либо из друзей на рыбалку, являлось высшей степенью доверия.
Любите своих детей, не пытайтесь прожить за своего ребёнка свою собственную жизнь. Если соседская девочка ходит на виолончель, не тащите своего сына в музыкальную школу. Не нужно реабилитироваться перед соседями! Это ваш ребёнок!
Берегите себя!
Антон Доценко,
фото автора