Подходит к концу мой традиционный забег по огородам Читинского района, следовательно, можно подвести предварительные итоги того, какие на нашей забайкальской земле живут садоводы и какие у них огороды.
На самом деле я сегодня чуть не умер прямо на пашне, причём от смеха. Я выкатываю из машины один мотоблок, а мой брат – второй. Подходит хозяйка дачи, смотрит на меня и, кивая в сторону брата, спрашивает: «Это ваш сын?» Хочу отметить, что брат младше меня всего на два года. Видимо, пахота на меня так плохо влияет, что моих погодков принимают за моих детей.
* * *
Я всегда рассказывал только про огороды, однако же пора поговорить и о людях, о тех смешных, злых, добрых, равнодушных, жадных и щедрых садоводах, которым я распахиваю по пятнадцать участков за день. Негатив накапливался и готов был вылиться в уничтожающую статью, посвящённую человеческим порокам, однако же злоба отошла на второй план, уступив место рассудительному анализу душ человеческих.
В любом заведении есть такое понятие, как «минимальный заказ», то есть если вы решили оформить еду с доставкой на дом, то нужно её купить на минимальную сумму. Мы с супругой большие поклонники японской кухни, поэтому точно знаем, что роллы за двести рублей нам никто не повезёт – нужно выбрать тысячи на две. Так и на нашей вспашке существует минимальный заказ на полторы тысячи рублей – в эту сумму входит выезд на одну-две сотки земли. Если сотки три и больше, то уже идёт расчёт по шестьсот рублей за сотку. Однако же некоторые люди не понимают, что за шестьсот рублей на Черновские, в Домну или в Атамановку никто пахать не поедет. Даже таксисты не согласятся вести пассажира на такие большие расстояния. Клиенты же уверены, что за шестьсот рублей приедут два дюжих молодца за сорок километров и с превеликим удовольствием вспашут их несчастную сотку. Для тех, кто кинулся считать наши «сверхзаработки», хочу кое-что прояснить.
* * *
Однажды, на заре своей пахотной деятельности, довелось мне распахивать огород некоему дедушке, который был сильно выпивши. Он долго смотрел на мою работу, а потом уверенно подытожил: «Хорошее дело – держишься за мотоблок, а он сам пашет. Так любой может зарабатывать». Я, потрясённый такой дерзостью, тем не менее, любезно пригласил наглеца встать за руль. Тот радостно схватился за рукояти и нажал на газ. В следующее мгновение мотоблок вместе с дедом оказался в малине, проломив заборчик и сломав куст смородины. С высоты своего опыта я терпеливо показывал, как правильно давить на якорь, как заваливать аппарат, как разворачивать. Короче говоря, дедушка выдохся, пропахав два метра. И таких случаев достаточно много.
* * *
Мотоблок – это своего рода спортивный снаряд, который выматывает чрезвычайно. Человек, вспахав одну сотку, потом сидит и отдыхает полдня, а тут в день тридцать соток, плюс разгрузка и погрузка, манёвры на по-идиотски спланированных приусадебных участках, целина и камни, брёвна и кирпичи, сокрытые в земле. На всём ходу налететь на кусок бетона под землёй – такое происходит на каждом втором огороде, при этом руль так сильно бьёт тебя по рукам, что вскрикиваешь от боли. Сорвать спину? Легко! Очень легко! Многие наши конкуренты, в этом году решившие покорить рынок, лечат межпозвонковые грыжи после первых пяти огородов. Для меня же самая большая проблема – это руки. В перчатках мотоблок трудно удерживать, поэтому работаю «босыми» ладонями. Кожа в конце мая такая, что можно доски обрабатывать вместо наждачной бумаги. Твёрдые, как рог, мозоли, и грязь, которая въедается под кожу. После сезона приходится отмачивать их в очень горячей воде, дабы стали чистыми. Полностью ладони восстанавливаются месяца через полтора после мая, а мозоли проходят к сентябрю.
* * *
Вы спросите, зачем же заниматься таким мазохизмом? Денег не хватает? Денег, дорогие мои читатели, вполне хватает, дело совсем не в них. Попробую объяснить. Мой самый большой недостаток, от которого страдаем я и мои близкие, – это любовь к работе. Кроме рыбалки, я больше всего на свете люблю работать. Неважно, где, лишь бы не сидеть без дела. Мне кажется, что если у меня отберут работу, я просто сойду с ума. На дворе только закончился февраль, а я уже изнываю от ожидания, чтобы скорее начался май, чтобы скорее завести мотоблок, чтобы успеть распахать как можно больше огородов. Да и цена у меня на порядок ниже, чем у конкурентов, поэтому дело здесь точно не в деньгах. Работа – моё проклятие, одним словом.
Приезжаю на очередной огород, распахиваю на совесть утрамбованный собаками и курицами участок, а хозяйка и спрашивает: «А вы можете нарисовать линеечки?» Многое я слышал от садоводов, но предложение порисовать поступило впервые. «Эм, а какие, собственно, вам нужны линеечки?» – «А такие, чтобы я по ним садила картошку!» – объясняет женщина. Как на таких людей можно сердиться? Недоумённо пожимаю плечами, помечая очередную нелепую просьбу в мой адрес. Вообще просят много чего: разровнять участок, закопать яму, перетаскать перегной. Люди думают, что мотоблок – это некое чудо инженерной мысли, которое может и пахать, и копать, и рыть, и возить. Несомненно, с помощью специального навесного оборудования возможно выполнять многие действия с землёй, однако же я только пашу, в прямом смысле этого слова, да и в переносном тоже.
* * *
Огород – это лицо человека. Эту аксиому я вывел для себя давным-давно. Приехал пахать на очередной участок, выходит встречать женщина. Вернее, краем глаза я успел уловить, что это всё-таки женщина. Из-под засаленной майки торчит грязный живот, в гнилых зубах – сигарета, одним словом, выглядит отвратительно. Стараясь не смотреть на неё, захожу осмотреть поле, которое завалено толстым слоем использованной по прямому назначению туалетной бумагой. Преодолевая рвотные рефлексы, я вылетаю с участка и молча уезжаю, мысленно содрогаясь от ужаса, что эти люди будут есть картошку, выращенную на том отвратительном поле. Бывает, приезжаешь к престарелому дедушке, а у него огород – хоть экскурсии води! Грядочка к грядочке, ни соринки, ни травинки, благоухает большой и белоснежный от весеннего цвета сад, домик утопает в зелени. Какое счастье, что есть ещё люди, любящие землю!
* * *
Буквально на той неделе приезжаю пахать старой клиентке-бабушке её огород, она с ехидной улыбочкой встречает у калитки и вместо приветствия первым делом осведомляется: «Ну что, много удалось заработать?» Много, бабушка, много! Смертельную усталость, от которой появляется бессонница, и сбитые в кровь руки. Могу поделиться всем этим, если хочешь! По-настоящему светлые люди всегда жалеют, интересуются, не тяжело ли пахать каждый год, опасаются, не брошу ли я это дело, потому как они заказывают мои услуги много лет. Пока ноги таскают и любовь к работе не умерла – буду пахать!
Любопытно, что бабушки и дедушки очень редко берут сдачу, порой её приходится насильно совать в их сморщенные трудовые руки. Также любопытно, что когда приезжаешь пахать огород в четырёхэтажный особняк, то хозяин с золотой цепью толщиной в палец слёзно просит скидку хотя бы сто рублей…
* * *
Вот так одновременно приятно и отвратительно проходят мои пахотные дни. Много ли у меня клиентов? Я их никогда не считал, но могу сказать, что отказать пришлось раз двести, потому как я не мог сделать свою работу для всех желающих. Мне искренне жать тех, кому я в силу занятости отказал, потому как им приходится или копать поле лопатой, или же обращаться к конкурентам. Конкуренты, в большинстве своём, очень ценят свой труд, а от этого растут и их запросы. В прошлом материале я уже говорил, что один товарищ берёт почти двадцать тысяч рублей за распашку шести соток. Мне очень любопытно, нашёлся ли хоть один сумасшедший, который заплатил такие деньги за такую работу…
* * *
Автомобиль мой после пахоты требует глубокой химчистки, хотя я стараюсь укрывать брезентом салон. Вездесущая и всепроникающая пыль оседает толстым слоем, поэтому после страды уходит два полноценных дня, чтобы привести машину в божий вид. К тому же от мотоблока пахнет маслом и бензином, а от раскалённого глушителя несёт жаром, как из духовки, и это вкупе с майской изнуряющей жарой. После каждого трудового дня следует обязательный душ – чёрная, как смоль, вода, стекает по телу, унося за собой грязь, даря приятную усталость и расслабленность. Про питание я вообще молчу – шаурма, шоколадные батончики и в немыслимых количествах лимонад. Нет времени питаться полноценно, всё происходит на ходу. Лимонад же помогает смыть вкус пыли во рту, потому как пыль – моя самая близкая подруга, поскольку вылетает она из-под фрезы в неимоверных количествах. Идёт дождь – надо пахать, ветер валит с ног – надо пахать, солнце жарит – надо пахать, потому что люди ждут. Люди записываются за месяц, потому как знают, что потом свободных дат просто не будет.
* * *
Иной раз позвонит человек и высочайшее соблаговоляет: «Подъезжай, мне надо вспахать прямо сейчас!» Наивный, он думает, что я сижу без работы и его заказ в сотку спасёт меня от безделья. Некоторые же сами покупают мотоблоки, дабы не обращаться к таким, как я, за услугой пахоты. При этом почти никто ими не пользуется, потому как пользоваться не умеют. Один дачник говорит: «Плохой я купил мотоблок – зарывается постоянно, нужно было как у тебя покупать!» И хочется ему ответить, что дело не в мотоблоке, а в пахаре. Заглубляется – надо поддевать, убегает – надо сильнее давить на якорь, регулировать скорость, учитывать наклон участка, брать во внимание тип почвы и количество травы. Масса факторов влияет на скорость и качество работы. Поэтому, дорогие мои, если вы хотите встать на мой путь, то готовьтесь к большой, неимоверной сложной и зачастую неблагодарной работе.
Берегите себя!
Антон Доценко,
фото из архива автора