«Наставничество» – под таким названием в Забайкалье уже не первый год реализуется проект для помощи детям из детских домов. В прошлом году он охватывал только Читу, в этом география расширилась – участвует детский дом в селе Колочное Читинского района. Наставник – это близкий взрослый, которому можно доверять, он помогает ребёнку адаптироваться к новым условиям жизни и не остаться наедине со своими недетскими проблемами. Сегодня в гостях у «Земли» читинка Мария Юлькова, взрослая «половинка» одной из пар – участниц проекта в Забайкалье.
Быть другом
– Мария Юрьевна, расскажите, пожалуйста, немного о себе и с чего всё началось?
– Мне 42 года, замужем, у меня три сына, на данный момент работаю массажистом. Узнала случайно, в соцсетях, что в Чите запускают такой проект – быть другом ребёнку из детского дома. Это меня тронуло, поскольку у одной моей близкой подруги было двое детей, её периодически лишали родительских прав, детей забирали, потом возвращали… Всё это мытарство я видела своими глазами. В итоге подруга умерла, детей окончательно забрали в детский дом, а потом старшая девочка вышла замуж и оформила опеку над младшим братом. Я успокоилась и на какое-то время перестала следить за их судьбой. А когда узнала про акцию, мне захотелось быть полезной, потому что помню, как было тяжело этим детям.
– Вы решили поучаствовать и что сделали?
– Оставила заявку, затем мне позвонили и пригласили на обучение. С нами работал психолог, в первой группе было около 10 человек, обсуждали многие важные моменты – что нужно делать, что нельзя. Один момент я очень хорошо запомнила – когда ребёнка забирают из семьи, у него случается очень сильная психологическая травма, падает самооценка, потому что ребёнок думает: «Я не слушался, баловался, я плохой, и поэтому меня забирают». Это было настоящее открытие, когда я поняла, что дети и дальше живут с этой мыслью, с этим страхом. И нас учили понимать внутренний мир детей, чтобы не сделать ещё хуже, а действительно стать другом. Есть границы, которые мы не имеем права пересекать: если ребёнок сам не рассказывает ничего о семье, о том, как он попал в детский дом, мы не должны его насильно расспрашивать, потому что это больно.
12+
– Расскажите про Егорку. Как вы с ним познакомились?
– Егорка… (смеётся) Пару нам выбирал психолог – по общим интересам, увлечениям, типам. Знакомство у нас было онлайн, поскольку год назад ещё бушевала пандемия, и всё велось в дистанционном формате. Это было очень волнительно. Я, наверное, на первом свидании так не волновалась, как при этой встрече. Я помню, он пришёл в капюшоне, пытался спрятаться за ним. Сначала, конечно, была некоторая неловкость – то оба молчали, то одновременно заговаривали, а потом разговорились и не могли остановиться. Потом обменялись телефонами и ещё в тот вечер переписывались.
– Сколько лет Егору?
– Сейчас ему 15 лет, когда познакомились, было 14. Этот проект именно про наставничество, 12+, потому что до 12 лет детская психика может начать воспринимать тебя как маму. То есть ребёнок может в голове «накрутить», что в будущем ты его заберёшь к себе.
Без двоек
– Легко ли было найти общий язык?
– Казалось бы, что может дать мне 14-летний мальчишка, чему может меня научить? Но случайных проектов, как и людей, не бывает, и я это теперь понимаю. Мы же такие пришли, думаем, сейчас мы их жизни научим, но вы не представляете, сколько жизненных уроков этот мальчишка преподнёс мне, взрослой тёте, у которой уже трое детей.
– Например?
– Например, принимать ребёнка с тройками, когда пишет с ошибками… От своих детей я постоянно требовала, чтобы они учились хорошо, постоянно пыталась какие-то знания в них впихнуть, и если ребёнок, не дай бог, принёс тройку за четверть, то был наказан. А Егор мне показал, что любить-то можно и с тройками. Год назад был такой случай, очень показательный. Закончилась третья четверть, и мы с Егором созвонились, я его спросила, как окончил, а он: «Ну, без двоек». Мы похохотали, поболтали, а через полчаса приходит мой младший сын и говорит, что за четверть у него две тройки – по английскому и математике. Я тогда ругалась, пообещала ему, что все каникулы просидит за учебниками, пока не выучит. И только на следующее утро чётко поняла, что произошло. Почему чужого ребёнка я принимаю с тройками и ошибками, а своему такие жёсткие рамки рисую? И больше я так не делала. Считаю, что без этого проекта я никогда не смогла бы вторую сторону медали разглядеть, мышление поменялось абсолютно. Эта дружба меняет мою жизнь, преподнося важные уроки.
– А вы его чему-то научили?
– Мы учимся финансовой грамотности, не обходим стороной сексуальные темы – он мальчик симпатичный, очень общительный, многим девочкам нравится, поэтому я объясняю, как себя вести. Он не стесняется этой темы, не зажимается, это хорошо. Потом про курение мы с ним разговаривали, у них сейчас модные всякие «айкосы» и прочее. Сейчас стала учить думать о чувствах других, о том, что его поступки влияют на окружающих людей. Например, говорю ему, что мне приятно, когда я прихожу в детский дом, слышать, что его хвалят и говорят, какой он старательный, что он хорошо готовится к экзаменам, а не когда на него жалуются. Я разговариваю с ним как со взрослым – не сюсюкаю, не принижаю, и радует то, что Егор меня слышит, прислушивается и старается делать правильные выводы.
Проект растёт
– Как проходит ваше взаимодействие? Вы берёте его домой на выходные, праздники?
– Гостевого режима у меня нет, я его забираю на день. Последний раз, например, мы катались на конях. Естественно, беру я его под расписку, всё документально оформляю, как положено. Или просто ходим – гуляем, болтаем, перекусываем. Но с ночевыми не беру.
– В детском доме Егора ещё у кого-нибудь есть наставники, как вы?
– Есть, двадцать пар. Сейчас ещё готовятся пары. Проект растёт. Поначалу у детей было неправильное представление о наставниках. Они думали, что к ним приставят ещё одного воспитателя, который будет их контролировать, но сейчас ребята поняли, что наставник – это друг. Человек, который поддержит, научит, который будет рядом всегда.
Дороже денег
– Вам платят за это?
– Это волонтёрская работа, так что компенсация только моральная. В этот раз был интересный обучающий семинар, на котором мы парами, наставник и ребёнок, работали с психологом: выполняли вместе разные задания. Вы не представляете, насколько это обогатило нас – обмен опытом, мнениями. Это намного дороже и ценнее денег.
– Получается, проект какими-то временными рамками не ограничен? Хоть год общайся, хоть десять лет…
– Да, это дружба длиною в жизнь. Когда он выйдет из детского дома, это не значит, что я выйду из проекта. Мы будем дружить и дальше, если он захочет. Даже когда у него начнётся период юношеского максимализма и ему никто не будет нужен, я буду его поддерживать.
– А вообще наставник может опекать двух или более детей?
– Вообще не рекомендуют быть наставником у нескольких детей, потому что такие опыты были и закончились печально – дети начинают ревновать друг к другу, в итоге пары распадаются и страдают все трое.
Любимка
– А ваши дети не ревнуют к Егору?
– Моему старшему сыну 22 году, среднему – 13 и младшему 11. Ревность была в самом начале у младшего. Я тогда под впечатлением про Егора дома не умолкала – эмоции били через край, и сын начал ревновать, говорит: «Ты опять разговариваешь с Егором? А как долго ты с ним будешь разговаривать?» Я поняла, что в какой-то момент перегнула палку, проработала эту ситуацию с психологом, проанализировала свои ошибки… Во-первых, убрала свой какой-то щенячий, что ли, восторг, какое-то время звонила Егору не из дома; во-вторых, стала заверять своего ребёнка в любви, что он важен, нужен, даже в телефон его записала, как «любимка». И он успокоился.
– Они не дружат с Егором?
– Сказать, что прям дружат, не могу, но они знакомы друг с другом. Со старшим сыном, например, вместе недавно ездили на лошадях кататься, со средним приезжали к Егору в летний лагерь, с младшим познакомились на батутах – получилось так, что мы с Егором туда пришли, а там уже был мой муж с младшим сыном. Так и познакомились. Но близко они не дружат.
Не ставьте клеймо
– Может быть, что-нибудь скажете нашим читателям напоследок? Сагитируете их поучаствовать в проекте или наоборот, отговорите…
– Знаете, на днях я хотела сделать видеообращение в соцсетях… Недавно встретила знакомую, разговорились, я ей рассказала про проект «Наставничество», и она мне выдала такую фразу: «Я работала с этими детьми, я их знаю. Это бывают такие двуличные твари». Мне было противно после её слов. И мне бы хотелось, чтобы вы это написали: не ставьте на них клеймо, дети из детских домов ничуть не хуже домашних детей, а бывают ещё и во многом лучше. То, что они хулиганят, так все дети хулиганят; что курить пробуют, так домашние точно так же пробуют. Если кто захочет прийти в проект – не бойтесь, это очень интересно, в детских домах есть много хороших, одарённых ребятишек. Просто им меньше повезло.