Мы – Березины!

Село Банщиково с сопки Скопанки – как на ладони. Поредевшие улицы. Нет библиотеки, клуба, школы, в которой много лет учились сельчане. На месте более чем половины домов растёт крапива. Старожилы не могут без слёз смотреть на поля, разработанные когда-то тяжёлым трудом вокруг села, дававшие большие урожаи зерна, гордость колхоза, а потом совхоза; сегодня они заросли травой и кустарником. Тишина. А тогда…

    Тогда, в 1930 году, был образован колхоз «Большевик», имевший крупное хозяйство. Кроме выращивания зерна и овощей, занимались разведением крупного рогатого скота, лошадей, свиней, овец, гусей, кур. Были пасека, кузница, пилорама, зерноток. В селе было 165 дворов, проживало около 700 человек. Александровы, Белоголовы, Гранины, Ермолины, Слепковы, Кудреватовы, Якимовы, Рыбаковы, Новиковы, Шелопугины… Одних только Березиных проживало тут 11 семей!

    К 1960 году в селе было уже 22 семьи Березиных. Среди многочисленных личностей, обозначивших для меня годы Гражданской войны, коллективизации, Великой Отечественной войны и послевоенные годы, стала семья Березиных – Флегонта Ивановича и Евдокии Никифоровны. Кроме супругов, в ней было ещё 14 человек: 11 детей, сестра Евдокии Никифоровны Анна Никифоровна, внучка Женя (с 2-летнего возраста) и мама Флегонта Ивановича. Жили на берегу Унды в доме, построенным отцом Флегонта Иваном Герасимовичем ещё в XIX веке. В этом доме родилось и выросло три поколения.

    Флегонт Иванович родился в селе Банщиково 21 апреля 1900 года. В семье было шесть братьев и две сестры. Евдокия Никифоровна, родившаяся 14 марта 1900 года, была из репрессированных. Семья Бойко – родители и трое детей – была высланы из Украины в Забайкалье. Родители скончались по дороге, брат Георгий пропал без вести. Две сестры – Анна 1878 года рождения и Евдокия – были направлены в Банщиково. Полуторагодовалую Евдокию удочерила семья Березиных. Анну определили в няньки в село Малышево, где впоследствии она вышла замуж.

    Флегонт и Евдокия поженились, когда им было по 19 лет. Судьба уготовила им нелёгкую, но долгую и по-своему счастливую жизнь. В те же девятнадцать Флегонт был призван в Красную Армию. Воевал с белогвардейцами атамана Семёнова и японскими интервентами. После освобождения Забайкалья от интервенции был зачислен в части Народно-революционной армии Дальневосточной республики.

    В 1920 году родилась первая дочь Наталья, в 1922-м закончилась война. И вот уже из кузницы раздаётся весёлый, неожиданный, чистый и какой-то по-юному задорный стукоток. Это звон ручника о наковальню, которым кузнец словно бы забавляется между тяжёлыми ударами молота. Значит, Флегонт Березин вернулся домой.

    И потянулся народ в кузницу. Отовсюду вели тропки. Народ всё шёл и шёл. Не только из нашего села, но и окрестных деревень. Флегонт ремонтировал упряжь и подковывал лошадей, за малую плату изготавливал ухваты, кочерги, дверные пробои, гвозди, а главное – «обувал» колёса к телегам. Кузнечное ремесло всегда было в почёте.

    В 1924 году родилась Дарья, в 1928-м – Николай, и дальше друг за дружкой через два года: Платон, Александра, Илья, Татьяна. Галя – в 1937-м, Владимир – в 1939-м, Флегонт – в 1940-м. Семья жила хозяйством. Держали корову, овец, гусей, кур, уток. Заготавливали ягоды и грибы, полевой чеснок, выращивали овощи.

    В полдень, когда появлялась редкая минута от других хлопот, Флегонт и Евдокия ловили в реке недодкой (сетью) рыбу, чаще всего это были гольяны. Рыбу сушили, варили уху, жарили, делали рыбные котлеты. Дома было два обеденных стола: за один семья не помещалась. На одном столе стоял ведёрный самовар, супа тоже варили ведро, огурцы и капусту солили бочками.

    В 1939 году Флегонта призвали в Красную Армию. Снова пришлось повоевать с японскими захватчиками, в этот раз – на Халхин-Голе. За доблесть и мужество он был награждён медалью «За отвагу», а вернувшись домой, продолжил трудиться в колхозе кузнецом. Но недолго задержался Флегонт дома – грянула Великая Отечественная. Многодетного отца (в 1941 году в семье было уже 10 детей) снова призвали в армию и после кратковременной подготовки отправили на фронт.

    Старшей Наталье к началу войны был 21 год, а младшему Флегонту – годик. Военное детство рано сделало ребят взрослыми. На работу в колхоз старшие уходили вместе с матерью, с младшими оставалась бабушка, мать Флегонта Ивановича. Она же помогала по хозяйству.

    Дети работали наравне со всеми. В счёт не шли ни возраст, ни голод, ни холод, ни жара. Рабочий день продолжался 14–15 часов, и это при постоянном недоедании. Работа была изнурительной, непосильными были нормы на полях, где трудились женщины, старики, подростки. Тысячи связанных снопов, тонны обмолоченного хлеба… Детские ручки пропалывали сорняки в пшенице, ржи, овсе, пасли овец и телят. Работали на заготовке дров, сенокосе, пашнях. Сажали, пололи, копали колхозную картошку, собирали оброненные колоски на полях, но и те несли на колхозный склад, весь урожай подчистую сдавали государству.

    А дома после изнурительного труда в колхозе матери надо было управиться по хозяйству и чем-то накормить семью. Большую часть того, что выращивали на своём огороде, тоже сдавали. От единственной коровы, кормившей 12 человек, за год нужно было отдать 5 кг топлёного масла. Самим оставались крохи. Особенно трудно было зимой: есть было нечего. Весной собирали на полях мёрзлую картошку – делали из неё «тошнотики». Позднее появлялся мангыр. Летом не так страшен голод: можно пойти в лес, набрать ягод, грибов. Из лебеды и крапивы варили суп, копали саранки. Время отсчитывалось не годами, а зимами. Но как бы ни было тяжело, все понимали, что без помощи тыла фронту не обойтись.

    Евдокия ждала окончания войны и возвращения мужа. Вечностью показались четыре года. А Флегонт воевал на Калининском и 2-м Белорусском фронтах. Был тяжело ранен в ногу, её пришлось ампутировать. После длительного лечения вернулся домой инвалидом 3-й группы. За храбрость, стойкость и мужество Флегонт Иванович был награждён медалью «За отвагу» и орденом Отечественной войны 1-й степени. Но эта награда нашла солдата через сорок лет, в апреле 1985 года.

    После войны работы не убавилось. В хозяйстве нужны были крепкие рабочие руки. Флегонт снова работал в кузнице. Он не боялся никакого труда. Умел делать всё и по железу, и по дереву, шил обувь, паял, лудил, вязал сети. Вся мебель в доме (табуретки, шкафы, столы, этажерка, кровать, диван), а также сани, грабли, бочки были сделаны его руками. Этому нехитрому ремеслу обучил всех сыновей.

    В июне 1945 года не стало мамы Флегонта Ивановича. А в августе судьба подарила ему ещё одного сына – Константина, которого назвали в честь дяди Флегонта Ивановича. Тогда же перевезли из села Малышево сестру Евдокии Анну Никифоровну. Детей у неё не было, муж погиб на Халхин-Голе. Она нашла в большой семье Березиных радость и успокоение. Нянчилась с детьми. Помогала по хозяйству. Любила собирать черёмуху, сушила, перемалывала и пекла вкуснейшие тарки (булочки).

    Остались позади три войны, выпавшие на долю Евдокии Никифоровны. Они не сломили её. Семья стала её жизнью, её круглосуточной работой. Всех детей сохранила, сберегла, как бы трудно, а подчас невыносимо, ни было. Указом Президиума Верховного Совета СССР в мае 1946 года Евдокию Никифоровну наградили орденом «Мать-героиня».

    Шло время, взрослели дети. По мере своих сил помогали родителям. Лес привлекал не только обилием ягод и грибов. Берёзовая роща была обширной кладовой, где умелые руки могли «взять» полоз, вилы, грабли, топорище, оглоблю, черенок, коромысло… Из лесу никто никогда не приходил с пустыми руками. Каждый из братьев что-то нёс или вёз: дрова, сено, колья, заготовки для кос и жердей.

    А сколько радости доставляла самая душистая и сладкая ягода! Запах земляники (даже полутора десятков спелых ягод) дома становился ещё сильнее. Как не хочется отдавать младшему, как хочется съесть самому! Но вот красные капельки разделены поровну, и радостно смотреть, как уплетает свои братишка. На следующий день не остановят ни жара, ни «едучие» пауты и комары – опять ринешься собирать землянику.

    В 1960 году на родину в Банщиково приезжал Герой Советского Союза Андрей Иванович Кудреватов с женой. Пришёл к Флегонту Ивановичу с Петром Ивановичем Цымбаловым, директором Шелопугинского совхоза. За чаем они долго вспоминали земляков, погибших на войне и тех, кто остался жив. Говорили о текущих делах в сельском хозяйстве. Флегонт Иванович был хорошим собеседником.

    У Березиных нравилось всё – уютный радушный дом, неспешный, несуетливый быт. Хозяйка, которую не ожесточило суровое военное время, приветливо встречала гостей. На столе всегда стоял закипающий самовар. В доме Березиных всегда было многолюдно. Сюда тянулись односельчане и знакомые из других сёл, пили чай с вкусными булочками, калачами (без этого гостей не отпускали, сколько бы их ни приходило). Трудолюбие, доброта, открытость – вот та притягательная сила, которая привлекала к ним всех.

    Послевоенные годы тоже не были лёгкими, но дети старались учиться хорошо. Не хватало учебников, тетрадей, но интерес к знаниям был огромный. В свободное от хозяйственных забот и учёбы время в семье читали книги. Читали все, читали много. Внучка Женя умудрялась читать даже по ночам с фонариком, когда засыпал весь дом. Днём то школа, то надо помочь бабушке Дусе по хозяйству (Евдокия Никифоровна научила Женю всем премудростям домоводства).

    Хорошей опорой Флегонту Ивановичу стали взрослые сыновья. Высокие, крепкие, трудолюбивые, они знали не понаслышке, какой тяжёлый труд – заготовка дров. Как прожорливы печи зимой! Звуки ручной пилы и топора раздавались в деревне у каждого дома всю зиму. И братья Березины, чтобы облегчить труд, сделали циркулярку (вращающийся металлический диск с острыми зубьями) для разделки хлыстов. Диск, как масло, резал бревно на чурки. Радости и удивлению не было предела. Насколько быстрее пошла работа! Потом братья многим односельчанам помогали разделывать хлысты.

    Для покраски полов краску готовили сами. Привозили цветную глину из окрестного села, добавляли яйца и олифу (её варили из подсолнечного масла), всё перемешивали. Краска получалась очень стойкой, служила несколько лет.

    Мы жили по соседству с семьёй Березиных. Часто по утрам я ходила к ним в гости. До сих пор помню их усадьбу, она поражала своей добротностью. Кроме дома, стоявшего посреди большой ограды, посыпанной жёлтым песком, были амбар и сарай. В сарае обитали куры, кудахтаньем напоминавшие о себе. За стеной курятника жили гуси, а иногда и утки. Открыв дверцу гусятника, птицы спускались к речке. Рядом с домом был палисадник, примыкавший к стене сеней, в нём буйно росла черёмуха. Дальше стояло зимовье, за перегородкой – баня, где всегда стоял запах берёзовых веников. В зимовье был верстак, и вся стена была увешана инструментами по железу и дереву, всё в строгом порядке. Здесь Флегонт Иванович изготавливал столы, стулья. Сделал даже миниатюрную лесенку – опору цветущей фуксии, стоявшей у бабушки на кухонном окне. Небольшой огород у дома украшало множество подсолнухов.

    В доме, в передней избе (так называлась гостиная), на стенах висели большие портреты Ленина и Сталина. За перегородкой была небольшая комната сестёр Галины и Татьяны. В свободное от работы время они вышивали. Мне разрешалось посмотреть красивую яркую косу из ниток мулине. Так и вижу: светло скупое октябрьское солнце, на лавке у окна пышно цветёт белая хризантема, всё дышит чистотой и покоем. Но запах свежеиспечённого хлеба побеждает все другие. Это бабушка с утра напекла вкусные шаньги и тарки. Они лежат горой перед русской печью, прикрытые чистой холстиной…

    На исходе мая, в тёплый весенний вечер, когда деревья и кусты только распускались и после захода солнца ветер приносил тонкий аромат молодых листьев и цветущей черёмухи, в палисадник выносили широкую деревянную кровать. Хорошо и неспешно думается под шелест листьев. А уж спится как!.. Всё лето Флегонт Иванович и Евдокия Никифоровна ночевали в палисаднике, в холодные осенние ночи спали в шапках. Только в сентябре заносили кровать в дом.

    Мой брат Саша рассказывал: «Когда я в очередной раз пришёл к дедушке Легохе (так ласково и уважительно называли его все односельчане), то получил в подарок рогатку, о которой давно мечтал. Дедушка предложил пострелять из неё. «Шурка, смотри, на окошке, на поперечине, сидит воробей. Стреляй в него. – Да нет там никакого воробья. – Есть. Стреляй. – Так ведь окно разобью». И после недолгих уговоров (мне же не терпелось проверить подарок в действии) – дзинь! И стекло со звоном мелкими осколками осыпается на землю. Дедушка, смеясь, пошёл стеклить разбитое окно».

    Любил Флегонт Иванович детей, а мы – его. Зимой катание на санках было нашим любимым занятием. У каждого из нас были разные санки: у одних – заводские, у других – самодельные, из дощечек. Но катаясь, многие поглядывали в сторону села – ждали Женю. Она приходила с особенными санями – их сделал Флегонт Иванович. Больше наших, но не тяжёлые, они катились быстрее и дальше всех. Желающих прокатиться на них было много. Завидим Женю – бежим ей навстречу, поможем подняться на гору, усядемся вместе и летим стрелой! Эти сани прослужили сельской детворе не одну зиму.

    ***

    Незаметно летят годы. Вот уже старшие дочери Березиных, Наталья, Дарья и Александра, по направлению едут на лесозаготовки в Зилово Чернышевского района. Там нашли они свою судьбу, пустили корни.

    Старший Николай после армии остался в селе Полтавка Амурской области. Работал трактористом, женился и прожил там всю жизнь. В Амурскую область, в село Тыгда, переехал со своей семьёй и Илья Флегонтович. Дочь Татьяна с семьёй жила в Шивие Калганского района, работала ветврачом. Платон, Владимир и Флегонт (младший) окончили Ново-Шахтаминское профтехучилище, трудились в сельском хозяйстве Шелопугинского района: Флегонт – водителем, а Платон и Владимир пошли по стопам отца – работали кузнецами. Немного позднее в Шелопугино переехала Галина с семьёй, всю жизнь трудилась, как и все Банщиковы; уже на пенсии перебралась к дочери в Хабаровский край.

    В Банщиково тогда остались Константин, Флегонт и внучка Евгения. Флегонт работал в совхозе на производстве витаминной муки (её делали на корм скоту из берёзовых веников, крапивы, зерна и травы). Позднее он переехал в город Усть-Кут Иркутской области, где проживает до сих пор.

    Константин после 8-го класса работал токарем в родном совхозе, учился в вечерней школе. Получив среднее образование, был призван в ряды Советской армии, а ещё через год молодого селянина направили на учёбу в Благовещенское высшее военное училище. Окончив его в 1968 году в звании лейтенанта морской пехоты, Константин в числе лучших выпускников преподавал в морском училище сначала во Владивостоке, затем в Холмске Сахалинской области. После 26 лет службы в 1990 году ушёл на пенсию в звании майора. Награждён многими медалями, в том числе «За воинскую доблесть». Сейчас проживает в Шелопугино.

    Женя, выучившись в Сретенском сельхозтехникуме, работала экономистом в Шелопугинском совхозе, здесь, в Шелопугино, встретила свою судьбу, сейчас проживает в посёлке Эльбан Хабаровского края.

    Бывало, соберутся все в доме родителей и вспоминают своё детство – военное, полуголодное. Маленькими были, а всё запомнили – и как трудно было, но жили дружно, помогали друг другу, и как верили в победу и лучшие времена…

    В 1968 году в семье отпраздновали Золотую свадьбу Флегонта Ивановича и Евдокии Никифоровны. А в 1970-м они переехали в Шелопугино, поближе к детям и внучке. С собой взяли портреты Ленина и Сталина. Из мебели – деревянную кровать, шкаф, кожаный самодельный диван, буфет и стол.

    Давно опустел отчий дом. В 1990 году в возрасте 90 лет не стало Флегонта Ивановича, в 78 ушла из жизни его Евдокия. По всей России разлетелись дети и внуки.

    Жизнь показала, что вещи, изготовленные прекрасным мастером и человеком и его сыновьями, могут утонуть, сгореть, сгнить, но уж никак не сломаться – сделаны на века. Стоит и их дом. Приезжая в Банщиково, я вижу его, ему уже два века. Немного покосился, но всё ещё жилой.

    Бегут, спешат года, их не остановить, но светлая память о семье Березиных останется навсегда.

Из воспоминаний старожила с. Банщиково Е.Н. Белоголовой

    Валентина Березина, с. Шелопугино