В редакцию «Земли» обратился Владимир Апрелков, проживающий в селе Галкино Шилкинского района. Попросил рассказать о его ситуации, в которой смешалось и частное, и государственное. Вот его история, которая пока не завершилась…
Начало
Владимир Николаевич практически всю жизнь трудился на железной дороге осмотрщиком вагонов и ушёл на пенсию в 55 лет. Мужчина пользуется уважением у односельчан, всегда, если кому надо, приходит на помощь. Вырастил троих детей (сейчас им 40, 38 и 35 лет), содержал семью, а также жену, которая, по его словам, не работает с 1990 года. Работал, охотился, пахал огороды соседям – в общем, всегда старался обеспечивать и зарабатывать деньги для семьи.
Когда двое старших детей завели свои семьи и стали жить отдельно, с родителями остался младший сын. Владимир Николаевич с женой оформили земельные паи площадью 74 га – решили построить ферму для разведения и круглогодичного содержания скота. Эти паи – сказано в письме – достались супруге Владимира в наследство от родителей-колхозников. В 2013 году Владимир Николаевич выписал лес и построил на земле небольшой дом для проживания работников фермы, помещения для зимнего содержания скота, прочие хозяйственные постройки. Фермой занимались втроём: он с супругой, уже пенсионеры, и младший сын.
Проблемы
В 2018 году внутри семьи начались конфликты на финансовой почве. Жена с сыном, как пишет он нам и доказывает в судах, объединились против Владимира, решив прибрать всё имущество к своим рукам. В 2019 году жена подарила землю сыну, который заявил отцу, что земля его, и всё, что на этой земле построено, переходит к нему.
Мужчине был предъявлен ультиматум – или он забирает 20 голов скота, которые они ему выделят, или сын «выбрасывает» этот скот со своей земли. В то же время супруга не позволила ему сдать скот на мясо, пригрозив судом, ведь весь скот – это совместно нажитое имущество. «В апреле 2020 года под давлением своей супруги и сына я подписал заявление, составленное рукой жены, о переписи скота якобы сыну, предполагая, что с отцом, то есть со мной, рассчитаются осенью при сдаче (продаже) скота на мясо, и подразумевая таким образом, что единоличным владельцем всей фермы становится сын. Данная записка адресована главе администрации сельского поселения, и в ней заявитель как бы просит переписать крупный рогатый скот в количестве 40 голов неизвестно кому, поэтому прежние работники администрации просто зачеркнули в похозяйственной книге одного владельца и вписали другого. Новая администрация удивлена, как можно было принять такое заявление, в котором не указано, кому передаётся скот, нет подписи одаряемого, не указано, что это договор дарения и прочее. В общем, филькина грамота», – рассказывает в письме в редакцию Владимир Апрелков.
В своих надеждах он обманулся – за скот денег осенью не получил. Более того: сын заявил на отца в прокуратуру – тот вовремя не зарегистрировал ружьё. «А мне объявили, что если буду требовать деньги, то они меня посадят на восемь лет».
Отцы и дети
Заявление действительно ушло в органы, и Владимира Николаевича таскали по мировым судам, даже судили. Правда, отделался он административным штрафом в размере 5000 рублей. Но на этом история не закончилась. Заявления на него полетели уже в прокуратуру и Росгвардию, к мужчине даже с обыском домой приходили – искали наркотики «в особо крупных размерах».
А по ночам в гараже кто-то срезал замки, обрубил там электрику, даже с трактора было снято всё, что можно снять. Вчерашний хозяйственник остался ни с чем. «Всю сельхозтехнику родственники захватили, заявив, что «здесь твоего ничего нет», и повесили на основной дом замок. Мне приходилось спиливать замки, чтобы отстоять право зайти в дом. Мне запрещено было брать продукты в доме, нельзя налить молока, хотя во дворе три дойные коровы, нельзя ни грамма масла, ни одной картошки, ничего из собственного огорода; весь урожай, включая ягоды с кустов смородины и малины, перетащили под замок в гараж сыну. Единственное, что оставили мне, – маленькую избушку, в которой сейчас и живу, гараж и две старенькие машины. Но документов и на них на руках уже нет.
«Конечно, односельчане удивляются, что сын ко мне так относится. У всех на глазах я построил ему дом по соседству, украшал его резьбой в течение двух лет, построил гараж. После сдачи скота и с отпускных давал деньги на приобретение машины, покупку пластиковых окон, речь идёт о сотнях тысяч рублей. Я всячески старался помогать сыну. Ему сейчас 35 лет, он работает на железной дороге мастером, получает хорошую зарплату, ездит на дорогой машине, заочно оканчивает институт. Дом, который я ему построил, десять лет стоит незаселённым, и односельчане зовут его «мавзолеем». По отношению ко мне сын ведёт себя по-хамски, постоянно оскорбляет, делает пакости, однажды дело дошло до рукоприкладства. 30 июня 2021 года жена разбила мне губу, а сын ударил кулаком в глаз, так что в результате я частично потерял зрение, и мне делали операцию в Чите. На них завели административное дело», – рассказывает Владимир Николаевич. И кто прав в этой истории, кто виноват, кажется, может разобраться только суд. Но и тут не всё гладко.
Суд
Поняв, что с ним поступили несправедливо, и под старость лет он остаётся ни с чем, год назад, в январе 2021 года, Владимир Апрелков обратился в суд с иском о разделе имущества.
«На первом слушании судья Цукерман С.Ю. вникла в проблему, и когда сын заявил, что «мне всё подарили, как хочу, так и распоряжаюсь», подтвердила, что заявление от 24 апреля 2020 года, о котором я рассказывал выше, всё-таки не является актом дарения. Сообщения из суда о времени проведения следующего заседания мне не поступило. Я прождал весь день дома, так как наше село находится на расстоянии 80 км от райцентра. Ответчики же присутствовали на заседании – видимо, каким-то образом извещение получили. После этой встречи судья радикально поменяла свою позицию и встала на их сторону. На следующем заседании заявила, что фермы не существует. А это значит, что воздух не делится. Затем был объявлен перерыв заседания, который продлился 43 дня. В ходе следующего слушания было понятно, что всё идёт в пользу ответчиков. Мне устроили допрос, как будто я преступник: кричали на меня, не давали до конца выразить мысль, не хотели углубляться в высказывания, прерывали, задавали юридически сложно сформулированные вопросы, которые меня, простого сельского мужчину, ставили в тупик, и я постоянно терялся. Судья заявила, что скот подарен, и постоянно повторяла, что я пришёл делить воздух. Когда судья задала самый принципиально важный вопрос – как сын оказался владельцем всего скота? – я начал объяснять о давлении и шантаже со стороны сына, но меня не стали слушать и в итоге удалили с заседания», – вспоминает мужчина.
20 мая 2021 года состоялся суд, в котором Владимиру Николаевичу отказали в иске полностью. После этого родственники продали 31 голову скота (хозяйственники знают, сколько это в деньгах), и, по словам мужчины, сдача скота продолжается, родственники зарабатывают хорошие деньги благодаря ферме, которую он построил.
Ещё не итог
Апрелков не согласился с решением судьи и решил подать апелляционную жалобу в краевой суд. Для этого необходимо было получить аудиопротоколы заседаний. Но получить их он смог только через два месяца – в июле 2021 года. Кроме того, протоколы заседаний в бумажном варианте были выданы ему только в конце декабря 2021 года, но, ознакомившись с ними, Владимир обнаружил, что они не соответствуют аудиозаписям в некоторых моментах, на сайте Шилкинского районного суда, по его словам, движение по делу было размещено только в конце декабря 2021 года, и на всех слушаниях отсутствовал прокурор.
Владимир Николаевич всё-таки решил попробовать отстоять свою правоту и подал апелляционную жалобу. И история, можно сказать, повторилась – на первом заседании было озвучено, что предыдущее решение несправедливое, но на заключительном, которое состоялось 3 ноября 2021 года, было объявлено решение: районный суд прав – ферма неделима с землёй, а весь скот подарен сыну.
«Коллегия в решении постоянно отводит внимание на право наследования земли, хотя на землю я не претендую. Коллегия также упоминает, что постройки с землёй неделимы, но хотя бы признаёт, в отличие от суда первой инстанции, что ферма существует, и она подарена. На этом всё.
Но я и не прошу разделить ферму! Я понимаю, что она стоит уже на чужой земле. В наследство супруга получила голую землю, а я на ней построил ферму, тратил свои средства и силы. Сейчас стоимость владений увечилась, там можно зарабатывать большие деньги, я всего лишь прошу возместить мне половину оценочной стоимости построек, как это и полагается при разделе имущества супругами.
К 63 годам я лишился практически всего нажитого за сорок лет. И, да, я продолжаю надеяться на справедливость, поэтому обратился в Квалификационную коллегию судей Забайкальского края с жалобой на действия судьи и судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда с надеждой на отмену предыдущего решения», – говорит Владимир Николаевич. В течение месяца ему должен прийти ответ.
От редакции:
Порой Фемида слепа и сурова, но она же и милосердна, когда дело касается справедливости. Надеемся, что все хитросплетения этого дела будут распутаны и правда восторжествует. А поскольку «Земля» – газета крестьянская, то отдельно надеемся, что все эти катавасии не лишат Шилкинский район фермерского хозяйства. Их бы беречь…