Виктор Рыбалкин, г. Балей
Последний луч закатного солнца яркой вспышкой отразился на оконном стекле… Осенний день спешно уходил на запад, унося с собой остатки летнего тепла. По его следам стремительно надвигались вечерние сумерки, безжалостно стирая стоявшую на их пути линию горизонта – последний рубеж меркнущего дня. И вот уже чёрный полог в крапинках мерцающих звёзд надёжно зашторивает небосвод до рассвета. Замирает городская жизнь, в окнах домов гаснут огни… Окунувшийся в ночь городок тихо отходит ко сну, устало смыкая веки. Только одинокий уличный фонарь бодрствует, тщетно пытаясь рассеять окружающую его темноту.
Ненасытный дед
В детстве отец мне рассказывал о своём деде Григории, который никогда не наедался блинов. И как же он решал эту сложную проблему? А вот как. Дед брал ломоть хлеба, плотно обматывал его блином, макал в миску со сметаной и ел, запивая горячим чаем.
Однажды, когда мать пекла блины, я решил испробовать на себе дедовский метод поедания блинов. Увидев мои манипуляции с куском хлеба и блином, отец долго смеялся. Оказалось, что весёлую историю про ненасытного деда отец выдумал ради шутки.
Деда своего отец не помнил, поскольку был ещё слишком мал, когда тот сгинул на дорогах Гражданской войны. Было ему тогда 49 лет. Отступавшие через деревню колчаковцы мобилизовали деда вместе с его лошадьми и подводой для перевозки раненых солдат. Домой он так и не вернулся. Думаю, дед бы не обиделся на своего внука за его шутку. По словам бабушки, он и сам был большим шутником в их деревне.
Давняя гроза
Память воскресила очередную картинку из детства. Поздним августовским вечером случилась гроза. Налетевший ветер вихрем закружился в вальсе с проливным дождём, яркие вспышки молний озаряли промокший до нитки городок, громовые децибелы сотрясали небесную хлябь, стёкла в оконных рамах, кухонную посуду в шкафу, мутные дождевые потоки катились по тёмным улочкам… Молнии были необычными, они огненными змеями расползались по ночному небу, кромсая его на лоскуты причудливых форм.
Вскоре дождь иссяк, но молнии не унимались, они ещё долго истязали небо под одобрительные раскаты грома. Подобных молний я больше никогда не видел.
Дворовый кот
Морозным январским днём во дворе нашего дома объявился худой чёрный кот бомжовой наружности. Честно говоря, я никогда не жаловал кошачий род за его никчёмность и дурной запах, а тут, как испытание, провидение ниспослало мне эту бездомную божью тварь. Моя сердобольная жена стала кормить истощённого от голода пришельца, соорудила для него импровизированную конуру из фанерного ящика, утеплив её старой ватной телогрейкой. И стал кот жить у нас на правах дворовой собаки. Днём он грелся под холодными лучами зимнего солнца, а на ночь забирался в конуру. Не буду утверждать, что там было теплее, зато у бывшего бомжа появился свой законный угол, пусть и лишённый всякого намёка на благоустройство. Мы и сами не избалованы коммунальными удобствами, а коту и подавно не привыкать к спартанскому образу жизни.
Позднее выяснилось, что у этого бродяги серьёзные недостатки с дикцией, вместо должного «мяу», он произносил «мяк… мяк… мяк…», за что и получил от нас прозвище Мяк-Мяк.
Со дня появления Мяк-Мяка в нашем дворе минуло две зимы и два лета. Кот жив-здоров и пока не собирается нас покидать. Недавно я ему построил классическую собачью конуру, использовав плиты ДСП от старого платяного шкафа, а моя дочь через интернет приобрела три элемента электрообогревателя для пола. Так в кошачьей конуре появилось автономное отопление. Теперь в лютые морозы Мяк-Мяку будет куда веселее коротать время в ожидании прихода весны.
Пернатые друзья
Напротив кухонного окна нашего дома стоит, притулившись к стене дровяника, старый, потрёпанный временем стол. С наступлением зимних холодов моя жена устраивает на его столешнице кормушку для птиц, и они не заставляют себя долго ждать. Подкрепиться пшеном и семечками прилетают воробьи, синицы, поползни, иногда бывают свиристели. Не облетают стороной птичью столовую и сороки, распугивая своими внушительными размерами мелкую пернатую братию. Эти вездесущие бестии известны своей наглостью и прожорливостью, их пшеном не накормишь, им подавай кусок пожирнее. На стене дровяника висел на гвозде шматок сала для синичек, нагрянувшая сорока с ловкой быстротой сняла этот шматок с гвоздя и была, воровка, такова.
Случалось, кормушку посещали неведомые нам птицы, чтобы их распознать, требовались знания по орнитологии. Наскоро перекусив, эти птицы взмывали в белёсое зимнее небо, оставаясь для нас безымянными. Однажды на кусте дикой яблони я приметил одинокого снегиря. Нахохлившийся и неподвижный, он хмуро взирал на меня с высокой ветки. Очевидно, залётный, в нашем городке снегири – нечастые гости.
Грядёт очередная зима. Бог даст, продолжим наше наблюдение из кухонного окна за многочисленными посетителями точки общественного питания. Прилетайте, друзья, мы вас ждём!
Иллюстрации автора