О Читинском техникуме железнодорожного транспорта
Читинский техникум железнодорожного транспорта (ЧТЖТ) – одно из старейших учебных заведений Забайкалья. В этом году ему исполняется 120 лет. Моя жизненная история связана с ним узами счастливой студенческой юности. Прошло 42 года, а кажется, это было вчера.
Поступление
Эта история началась осенью 1973 года. В то время я учился в Чите, в школе-интернате №1. Однажды наш воспитатель Евгения Ифановна объявила, что с нами желает пообщаться педагог с Малой забайкальской железной дороги. В класс вошёл молодой человек в железнодорожной форме и повёл рассказ о железнодорожном транспорте. Рассказ нас так увлёк, что я подумал: ничего страшного, если я запишусь и в этот кружок (на тот момент я уже занимался в пяти кружках: бального танца, туризма, краеведения, спортивного ориентирования и театральном).
Записалось нас, как обычно, полкласса. Через пару месяцев осталось чуть больше десятка. Занимались в свободных классных комнатах. Через год, когда численность кружковцев сократилась до критической, стали ездить на Читу 1 в старое деревянное здание, где были кабинеты с наглядными пособиями. Занятия были интересными, а летом – практика, работа на настоящей железной дороге. Не беда, что её называли Малой, всё здесь было по-настоящему. Нам выдавали форму, на всех должностях были школьники, начиная от путевых обходчиков, кассиров, дежурных по станции до машинистов тепловозов. Были инструктажи, каждый день подведение итогов работы смены и выставление оценок в книжку юного железнодорожника. В свободное от работы время мы ездили купаться на Кенон или ходили на экскурсии.
Так пролетели три года. Нам выдали дипломы об успешном окончании обучения и предложили продолжить начатое в профильных учебных заведениях. Я решил идти в техникум. Мало было иметь направление с Малой железной дороги, надо было сдать вступительные экзамены. Оказалось, что в июне для поступающих организуются подготовительные курсы. Не раздумывая, записался. Занятия проходили каждый день, иногородние, в том числе и я, жили в общежитии. По окончании курсов – экзамены. Самый запоминающийся был по русскому языку – писали сочинения. На следующий день нас собрали в той же аудитории, и педагог подвёл итоги. Прежде чем огласить результаты, она почитала выдержки из наших сочинений, одно запомнилось: «Недалеко от Читы находился Семёновский застенок, где Семёнов пытал декабристов…» Смеху было много. Парень встал и смущённо спросил: «А что не так? Семёнов был, и декабристы были?» Ему сквозь смех объяснили, что всё правильно, только между этими персонами разница в сто лет.
В итоге всем поступившим выдали документы о зачислении на первый курс Читинского железнодорожного техникума.
Учебный процесс
Историю КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза) преподавала наш классный руководитель Ирина Михайловна Валиахметова. В результате в этой истории мы мало что понимали (но отметки имели все положительные), потому что на занятиях больше говорили не про историю, а про дела группы. Наставница внушала нам, что наша профессия позволит иметь не просто кусок хлеба, а ещё и толстый слой масла к нему. По четвергам Виктор Носов и Борис Астафьев проводили политинформацию. Сейчас Ирина Михайловна проживает на своей исторической родине в Израиле.
Александр Александрович Барышников (Сан Саныч) преподавал на втором курсе основы электроники, автоматики и телемеханики. Человек был интересный: если ему кто понравился, мог и оценку завысить. Так, училась в группе Татьяна Шестакова, девочка умная, по этому предмету всегда пятёрки получала. После летних каникул стала Обуховой. Сан Саныч сразу её к доске пригласил: «Обухова, Абухова или обухом по голове». Постепенно пятёрки исчезли, четвёрки пошли.
Заведующий отделением Александр Сергеевич Круглов преподавал предмет «Трансформаторы и тяговые подстанции». Любил свою профессию, серьёзный был очень, рассудительный, доброжелательный. Умер в конце 1980-х. Светлая память.
Георгий Михайлович Володкин – «Электротехника и электрические измерения». Друг Александра Сергеевича, они вместе учились в институте, дружили семьями.
Андреева Нина Кондратьевна преподавала контактную сеть. Справедливая, грамотная, свой предмет вела понятно, вся группа её уважала, и писать у неё диплом желали многие.
В октябре 1977 в аудиторию вошёл седоволосый пожилой педагог, представился: «Владимир Маркович Анашкин. Буду преподавать вам спецкурс «Основы технической механики». Законы механики изучаются (как и в любой другой науке) в соответствии с Ленинской теорией отражения. От живого созерцания – к абстрактному мышлению, от него – к практике». Вот такие были времена, всё подводилось под правящую партию. Преподаватель оказался знатоком своего предмета. Войдёшь в аудиторию за ним следом – сразу выгонял, шуток не было, строгий. Называл тему и чётко, под запись диктовал материал. В аудитории стояла тишина, все корпели над конспектами. Завели даже тетради для практических работ. К удивлению, у меня сохранились конспекты по этому предмету с расчётами, чертежами и автографами Владимира Марковича.
Самая экстремальная пора у студентов начиналась в период сессии. Ходили разные шутки по этому поводу, мы их частенько повторяли: «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего два раза в год». Или заклинали: «Чтобы сессия продлилась, чтоб стипешка не накрылась, мы старательные…»
На что только ребята не шли, чтобы сдать экзамены. Каких только шпаргалок не изобретали. У меня были даже запонки с формулами. Мало было иметь «шпоры», ими надо было умело пользоваться. Были у нас спецы, которые это делали артистично. Правда, порой педагоги делали вид, что ничего не замечают.
Был такой предмет НВП – начальная военная подготовка. Преподавал его седоволосый ветеран, подполковник запаса. Изучали военные премудрости: устав, звания, химическую защиту, сборку-разборку автоматов. На третьем курсе парни были направлены на сборы в военную часть, расположенную в Каштаке. Здесь нас переодели в военную полевую форму, правда, простиранную и с заплатками. Хорошо, что не постригли налысо. Жили в полевом лагере, в полуземлянках: половина землянки – в земле, а сверху палатка. Спали на нарах. На практике осваивали всё, что теоретически проходили на занятиях. Маршировали с песнями по плацу, бегали в химзащите, стреляли на полигоне, а после два часа чистили автоматы, на время МСЛ – малыми сапёрными лопатами – рыли ячейки для стрельбы лёжа и стоя.
Так случилось, что у нас в роте было три фотоаппарата. Два ночью бесследно исчезли, а третий постоянно находился при мне, на ремне, ночью я его клал за пазуху. Так и сохранились бесценные снимки со сборов.
Как-то на занятиях по НВП пришёл представитель ДОСААФ (Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту). «Пора, ребята, вам к армии готовиться, мы можем вам в этом посодействовать. Вот список специальностей, по которым готовим военных специалистов». Список оказался большим, многие изъявили желания обучаться на водителей, мотоциклистов, радистов, стрелков. В парашютный клуб записалось 24 человека, не прошли комиссию четверо, в итоге осталось девять. Месяца полтора нас готовили теоретически, учили укладывать парашют и действиям при приземлении и в экстремальных ситуациях.
Первый прыжок незабываем. Самолёт набирает высоту, звучит команда, и прыжки начались. Подошла моя очередь, подхожу к двери, а за дверью – бездна. Прыжок… Парашют раскрылся, и ветер потащил меня на ближайший лес. Приземлился, как учили. Встаю, а вокруг солдаты. Учения у них. «Ты, парень, второй раз родился, посмотри вверх». Смотрю, а рядом дерево с вершиной в виде иглы, его срезало молнией.
Накануне третьего прыжка приснилось, что не раскрылся парашют. Никому говорить не стал. Прыгнул – всё закончилось хорошо.
Было много незабываемых ситуаций: то кто-то валенок в воздухе потеряет, то при посадке стекло в автобусе разобьёт или машину подрихтует, то пена изо рта идёт от удара головой о землю… Прыжки во многом зависели от погоды. Часто им мешал ветер. Нам давали справки освобождения от занятий. Такие частые отлучки не очень нравились администрации техникума. Вот так готовились к армии и закаляли характер.
Общественный труд
Он, как известно, облагораживает!
В те времена была традиция бороться за урожай. По осени нас отправляли на уборку картофеля и капусты, говоря, что часть урожая идёт в нашу столовую. Картофель убирали в сентябрьские деньки. Впереди идёт картофелекопалка, мы – за ней, с вёдрами и мешками. Вначале работа шла быстро и весело, постепенно уставали нагибаться, начинала ныть спина, наступала усталость. В результате часть картофеля так и оставалась лежать в земле. Капусту убирали по морозцу, её срубали и забрасывали в кузов машины.
Было традицией проводить субботники. Чудом сохранился итоговый отчёт об одном из таких субботников. «Группа 122 – рыли траншею, поработали на славу, к концу субботника продвинулись на два квартала; 112, 131,132, 321, 421,422 – отработали на базе по переработке овощей; 421, 422, 321 – насыпали отобранной моркови в 40 кулей; 624 – 17 парней работали на КСК (камвольно-суконный комбинат). Молодцы!!!»
Периодически убиралась территория вокруг техникума. Нашей группе доставался участок улицы Бутина. Народ идёт, а мы метём мётлами. Странно – как будто дворников не хватает.
Самая грандиозная уборка была, когда в Читу поездом приезжал Леонид Ильич Брежнев, генеральный секретарь КПСС. Территорию улиц, по которым планировался проезд кортежа, вычистили дочиста, ни окурка. После нас отправили по аудиториям на занятия. Мы возмутились, и весь студенческий люд хлынул на улицу приветствовать главу государства. Оцепление нас близко к нему не подпустило. Но генсека мы увидели, он рукой нам помахал, сидя в «Чайке».
Иногда нас отправляли на стройки убирать мусор. Нам достался долгострой – родильный дом по ул. Шилова. Шуток по этому поводу было много.
Традиционно убиралась закреплённая за нами аудитория, мыли полы и стены в коридоре.
Вот такая была у нас трудотерапия.
Производственная практика
Как заведено, после третьего курса – производственная практика. Получив необходимые направления и проездные документы, поездом выехал в Красноярск. 23 мая в отделе кадров Красноярского энергоучастка железной дороги на период производственной практики меня зачислили в должности электромонтёра контактной сети станции Козулька. Выдали удостоверение, проездной для бесплатного проезда по участку дороги. Кладовщик выдал спецодежду: рабочий костюм, сапоги и верхонки. К месту назначения поехал на электричке. Два с лишним часа в пути. Станция оказалось посёлком городского типа. Недалеко от станции расположилось здание ЭЧ-3. После короткого знакомства начальник ЭЧ-3 повёл меня к месту проживания – в однокомнатную полублагоустроенную квартиру на втором этаже. Устроился. Ранним утром был на рабочем месте. Познакомился с бригадой. Меня сразу стали наставлять на путь рабочего человека. «Забудь, чему тебя учили в техникуме, учись у нас. Первое – заруби себе на носу, никакой инициативы без разрешения. Всегда быть на полшага сзади старших товарищей. Был случай, выехали на профремонт контактной подвески. Всё как обычно. Отключили ток в сети, закрепили башмаки к рельсам, навесили на провода штанги, сделали ремонт. Стали заканчивать, и неожиданно студент проявил инициативу – бросился откручивать башмак. В результате его так шибануло, что помочь ему ничем не смогли…»
Начались мои трудовые будни. Действительно, производственная практика даёт много. Иногда электромонтёров я сравнивал с циркачами. Бывало, выезжаешь на место ремонта контактной сети и ждёшь «окно», когда отключат сеть и дадут полчаса на ремонт. За это время надо уложиться. Мгновенно ребята преображаются из балагуров и весельчаков в профессионалов – монтажников. Их действия слаженные, понимают друг друга с полуслова. Завешиваются штанги, выставляется тележка, по ней вверх карабкаются мужики. Ловко и быстро работая инструментами, делают работу. И всё это несмотря на ветер, дождь или жару. Через полчаса всё сделано, убрано, поезда пошли.
Иногда приходилось ждать такого «окна» целый день. За это время и книгу можно прочесть, и наслушаться разных историй. К примеру, однажды бригада выехала на ремонт. Рация оказалась разряженной, договорились с дежурным, чтобы, когда будут возвращаться, увидел машину – включил сеть. С ремонтом припозднились. Осталось немного подкрутить гайки. Монтёр сказал: «езжайте, ребята, а я сейчас спускаюсь, мне до дома тут рядом по прямой». Бригада уехала. Дежурный, заметив машину, включил рубильник, и одним работником в бригаде стало меньше.
Самое неприятное было менять опоры, мы их меняли часто по старинке. Копали котлован глубиной в три метра. По инструкции, когда идёт поезд, из котлована надо выбраться. Но если учесть, что поезда идут с интервалом в 10–15 минут, делать это сложно. Сидишь в этом котловане, а земля под тяжестью состава, как живая, дышит. Ощущения непередаваемые.
Однажды ставили опоры. Весь день шёл дождь. Техника подвела, ни одной опоры не поставили, хотя промокли до нитки. В другой раз была жара, комары атаковали беспрестанно, а мы за час поставили три опоры. Как-то в августе работали на перегоне. Вырыли котлован, начали ставить опору. Олег Семёнович неудачно встал, и его опорой спихнуло в котлован, но упал удачно, даже синяков не было.
Опасность для тех, кто работает на путях, в том числе и электромонтёров, порой представляют грузовые составы, гружённые породой. Так и гляди, чтобы камень не прилетел. Пассажирские поезда не лучше, особенно если в момент прохождения поезда кто-то находится в туалете (биотуалетов тогда, конечно, не было)… Однажды бутылкой, выброшенной из окна проходящего поезда, тяжело травмировали монтёра, который не вовремя выглянул из-за опоры. Вообще для себя я сделал вывод, что железная дорога травмоопасна в основном по вине самих людей. Почти каждый день нам зачитывали телефонограммы по Союзу о ЧС: кто под поезд попал, кто на переезде застрял, кто подлез под контактный провод.
Довелось поучаствовать в ликвидации одного происшествия. Две вороны сели на воздушный предохранитель, взмахнули крыльями, и произошло короткое замыкание. В это время проходил пассажирский состав, контактная подвеска упала, зацепилась за локомотив, и её сорвало с четырёх пролётов. По тревоге подняли четыре бригады, мы на дрезине выдвинулись к месту аварии. Прибыла комиссия из Красноярска, осмотрели трупы обуглившихся птиц. Оперативно решили, как устранить неисправность, всем были даны задания, и работа закипела. Зрелище было завораживающее. Полсотни человек, выполняя сложные пируэты, страхуя друг друга, за полтора часа умудрились восстановить контактную подвеску. Выполняя требования инструкции, я стоял с сигнальными флажками и наблюдал это грандиозное действие.
Радовало, что в нашем рабочем здании был душ, и после рабочего дня можно было освежиться.
Четверых девчат из нашей 232-й группы – Ларису Поймаеву, Ольгу Руденко, Татьяну Кузнецову и Надежду Пальшину – направили на подстанцию в Кемчуг. Основной их задачей была покраска электрооборудования. Перед покраской дежурная по подстанции разбирала схемы, у девчат старшим был производитель работ, только с его разрешения и под его контролем приступали к работе. Самое сложное было покрасить силовой трансформатор высотой более трёх метров.
Две Татьяны, Материкина и Шестакова, проходили практику на тяговой подстанции станции Кварцит (Саянский участок Красноярской железной дороги). Вся станция – шесть двухэтажных домов. Территория обнесена забором. За ним – дремучая тайга. Практиканткам выделили квартиру. Девчата работящие – побелили, покрасили своё гнёздышко. В лес одним ходить не рекомендовали – опасно. Штат небольшой. Два дежурных, два рабочих. За практику вагон щебёнки растаскали под трансформаторы и в свободное время организованно ходили по ягоду вдоль узкоколейки. Малины набрали, варенья наварили. Уезжать домой не хотелось. В октябре снега насыпало сантиметров семьдесят, для девчат из Забайкалья это было необычно.
Были в рабочих буднях и праздники. Профком дороги организовывал культурные выезды в Красноярск. Побывали у могилы декабриста Давыдова, осмотрели мемориальный комплекс погибшим во время войны 1941–1945 гг., поглядели на Красноярск с высшей точки караульной башни. Поднялись в гору на канатно-кресельной дороге, пообедали в ресторане «Каштак», побывали в музеях, покатались на паровозиках Красноярской малой дороги…
Мне этих поездок было маловато, и в выходные дни я самостоятельно путешествовал то в Красноярск, то в Дивногорск на ГРЭС, то в знаменитый заповедник Столбы (полазил по каменным останцам, здесь по неосторожности поймал первого клеща). Однажды совершил круговое путешествие по маршруту Красноярск – Ачинск – Лесосибирск на теплоходе.
…Незаметно пролетело лето. Дневники заполнены, оценки проставлены, пора возвращаться в родной техникум.
Продолжение следует…