Насколько безопасна мясная продукция из Забайкалья, и как в крае решается проблема учёта скота, рассказал руководитель Государственной ветеринарной службы Забайкальского края Андрей ЛИМ.
Нет смысла скрывать
– Андрей Анатольевич, каким был для ветеринарной службы минувший год?
– Непростым. Вы знаете про ограничения, связанные с ковидом. Но и в этих условиях ветеринарная служба в полном объёме выполнила план ветеринарно-профилактических мероприятий. Проведено более 5 млн исследований на инфекционные заболевания. Также полностью выполнен план по профилактической вакцинации, то есть мы привили более 2 млн животных.
В целом планы выполнены, теперь перед службой стоят задачи, которые поставлены губернатором и волнуют каждого селянина. В первую очередь, это изменение статуса регионализации. В прошлом году 19 районов нам удалось оздоровить – они получили статус благополучных с вакцинацией, ну а 12 приграничных районов края до сих пор находятся в так называемой условной «серой зоне».
– Какова в данный момент эпизоотическая обстановка в Забайкальском крае, если говорить о ящуре? Это же не новая проблема?
– Да, проблема существует с 2006 года, а в последние годы вспышки ящура на территории региона стали регистрироваться практически ежегодно. Проблемы были разного характера. Первое, с чем мы столкнулись, – это отсутствие учёта поголовья в крае. Поголовье животных не учитывалось, были вопросы к проведению мероприятий, к ликвидации очагов заболеваний. С прошлого года мы все эти мероприятия начали проводить в тесном взаимодействии с Россельхознадзором.
Вспышка ящура в 2019 году была в Краснокаменском районе, в 2020 году – в Приаргунском. Все необходимые мероприятия проводились оперативно, с полным отчуждением животных и возмещением владельцам скота материального ущерба. Это немаловажно. В этой работе необходима оперативность, скорость принятия решений. Не должно быть никакой волокиты в подготовке нормативных документов, в организационных мероприятиях. Также необходимо своевременно проводить эпизоотические расследования, то есть предотвращать заболевание.
– Есть информация, что раньше скрывались некоторые очаги ящура?
– По информации коллег из надзорных органов, да, такие случаи действительно были. Сейчас у нас установка на 100%-ное выявление, лучше решать проблему оперативно, чем замалчивать и допускать распространение болезни. Тем более при ликвидации любого очага особо опасных заболеваний нужно провести отчуждение и уничтожение животного, а это влечёт за собой материальный ущерб. То есть прятать, скрывать очаги я не вижу вообще никакого смысла.
Поняли опасность
– Насколько достаточна компенсация, которую получает хозяин заболевшего животного?
– Возмещение осуществляется в соответствии с ценой по статистике за предыдущий месяц. При отчуждении скот умерщвляется бескровно. Производится комиссионное взвешивание и компенсация рассчитывается по живому весу. Например, в январе прошлого года была вспышка в с. Новоцурухайтуй, мы произвели отчуждение 253 голов сельскохозяйственных животных, это и крупный рогатый скот, и мелкий, и свиньи. Жители, я считаю, получили достойную компенсацию в части возмещения ущерба.
– Это рыночная стоимость?
– Не всегда рыночная, но среднестатистическая.
В Приаргунском районе Правительством Забайкальского края также было принято решение произвести компенсацию стоимости кормов. То есть корма в личных подсобных хозяйствах граждан были инфицированы, но просто так их уничтожить означало лишить людей денег, они же понесли затраты. Поэтому нами были компенсированы не только стоимость животных, но и затраты на корма.
В связи со вспышкой африканской чумы свиней (далее – АЧС. – Прим. авт.) в трёх населённых пунктах Красночикойского района было произведено отчуждение животных. На территории края малое свинопоголовье, цена свинины высокая, и, соответственно, люди получили достойную компенсацию. Но тут нужно понимать, что в течение года с момента ликвидации последнего очага в этих населённых пунктах нельзя содержать животных.
– Наверное, в шоке находятся люди?
– Конечно. Я выезжал на место, это приграничные сёла, мы разговаривали с населением, объясняли всю сложность и коварность этого заболевания, что нельзя скрывать свиней и продукты убоя. Там некоторые владельцы начали забивать свиней, стали прятать сало, мясо, но когда мы провели профилактическую работу, люди поняли опасность и сдали готовую продукцию. Это такое коварное заболевание – например, можно спрятать кусочек сала в холодильник, через полгода его достать, порезать, крошки смахнуть в ведро (а в деревне, как известно, безотходное производство – пищевые отходы отдаются на корм животным) и снова заразить всё поголовье.
– На территории края АЧС не было давно?
– На территории края вообще никогда не было АЧС! Но у нас есть соседи, в частности, Республика Монголия, которая с прошлого года перестала передавать сведения в Международное эпизоотическое бюро об инфекционных и инвазионных заболеваниях, что мы расцениваем как факт сокрытия, поэтому о том, что творится в Монголии, мы не знаем, к сожалению. Они нарушают международные договорённости.
В части рисков – территория Китая, там тоже не всё спокойно по АЧС. У нас есть соседи по Дальневосточному федеральному округу – Амурская область, Еврейский автономный округ, Приморье и т.д., которые полыхают по АЧС. Например, в Амурской области в 2019 году было 50 очагов, в прошлом – 6. К сожалению, там АЧС пошла в дикую фауну, через дикого кабана, остановить её будет сложно.
В целом за 2020 год на территории Забайкальского края возникло 73 заболевания, 70 из которых мы ликвидировали, три перешли в этот год, по ним проводятся мероприятия, никаких проблем я здесь не вижу.
Средневековый товарооборот
– Что с вывозом животных и мясной продукции?
– По вывозу есть ограничения для приграничных с Монголией и Китаем районов. По международным требованиям при вывозе из такого района даже в Читу необходимо проводить исследования 5% убойного поголовья на наличие антител к вирусу ящура. Если антитела выявляются, значит, животное переболело или болеет. Вывоз запрещён, такое животное останется в «серой зоне». Если антитела не выявляются, то есть животное чистое, его можно вывозить и производить убой, но здесь возникает сложность в том, что продукцию от такого животного необходимо отделять от кости, производить обваловку, то есть производить бескостное мясо, потому что во внутренних органах, в лифматических узлах, в костном мозге может содержаться вирус.
– Как повлияли эти ограничения на масштабы курсирования мясной продукции в регионе?
– Несмотря на проблемы, связанные с ограничениями, надо признать, что на территории края существует рынок оборота по серым схемам. Такая практика распространена давно. Сельхозтоваропроизводители выращивают скот, планируют его сдачу, появляются «граждане из ближнего зарубежья», которые приезжают с фурами, которым не нужны ветеринарно-сопроводительные документы, и они предлагают деньги наличностью. И собственник данного скота принимает решение сдать скот по такой нелегальной схеме, он не хочет заниматься приглашением ветеринара и законными документами. Средневековый товарооборот.
Живой скот грузится и следует, как правило, маршрутом Забайкальский край – Амурская область, Приморье, Хабаровск…
– Как с этим бороться?
– Надзорные функции возложены на Россельхознадзор, он осуществляет контроль на трёх стационарных и пяти передвижных постах, если выявляет несанкционированные перевозки, накладывает арест, и животные помещаются на карантин. Мы с коллегами плотно работаем, и если выявляются факты таких погрузок, мы взаимодействуем. Но с миллионным поголовьем скота, которое имеется на территории края, сложно перекрыть все эти серые схемы. Буквально на днях был решён вопрос об установке поста ветеринарного досмотра на федеральной трассе Чита – Хабаровск, на границе края и Амурской области, в пгт Ерофей Павлович. Это позволит пресечь несанкционированную перевозку в обоих направлениях.
Задачи года
– Какова ситуация с идентификацией сельскохозяйственных животных в регионе?
– Мы постоянно работаем в этом направлении. Если вести речь о КРС (это основной вид сельхозживотных, поскольку Забайкалье живёт крупно-рогатым скотом), 24% идентификации, которые были в 2018 году, в 2019 году мы подняли до 61%, а в прошлом году мы смогли идентифицировать КРС почти на 84%. Всех видов животных в целом по региону по итогам 2020 года идентифицировано 63,8%.
Кроме непосредственно физической идентификации, мы внедрили программу автоматизированного учёта сельхозживотных. На уровне страны только планируется ввести подобную общероссийскую систему, а мы уже осваиваем её в течение двух лет. И в этой системе у нас находится уже приличное количество поголовья. Если выявляется павшее животное, и оно идентифицировано, это существенно упрощает поиск владельца. Соответственно, если лошадь чипирована, полиция привлекает наших специалистов, по чипу мы определяем хозяина. Но в первую очередь такая система необходима для понимания, сколько у нас всего скота на территории.
– А сколько? Ваша статистика соответствует другим данным?
– К сожалению, у нас есть расхождение с минсельхозом, но оно незначительное. По нашим данным, по физическому выполнению профилактических мероприятий, скота в крае меньше. Но дело в том, что минсельхоз даёт данные на 1 января, в течение года эта цифра двигается, в осенний период идёт убыль, существуют серые схемы и т.п.
– Последний вопрос. Три задачи наступившего года?
– Первая – удержать эпизоотическое благополучие. Заявиться в Россельхознадзор по смене статуса территории мы сможем не раньше 1 апреля 2022 года. Для этого необходимо, чтобы в течение двух лет не возникло новых вспышек. Если вдруг вспышка ящура случится в «зелёной зоне», то вся «зелёная зона» сгорит, включая Республику Бурятию, Амурскую область, вплоть до Алтая.
Вторая задача года – идентифицировать не менее 85% сельскохозяйственных животных в Забайкальском крае.
Третье, а вообще-то самое важное направление работы, – люди, кадры. Мы посчитали, что средний возраст работников Госветслужбы края – 43 года. Нам просто необходимы молодые специалисты. Мы всячески популяризируем нашу профессию, и я надеюсь, что будет приток свежих сил. Пользуясь случаем, приглашаю читателей газеты «Земля» связать свою жизнь с ветеринарией, отправлять детей учиться на наши специальности. Вы нам очень нужны.