«Дальневосточный гектар», валежник, безвозмездное пользование земельными участками, навоз, беспризорные собаки, семеноводство, крематоры… Об этом и многом другом специально для читателей газеты «Земля» рассказал Михаил Якимов, председатель комитета по аграрной политике и природопользованию краевого Законодательного собрания.
Гектар и инвестпроекты
– Михаил Александрович, с какими итогами комитет по аграрной политике подошёл к «экватору»?
– За 2,5 года наш комитет провёл 38 заседаний, из них четыре выездных, на которых рассмотрели 68 вопросов. Хочется отметить несколько самых острых, проблемных законов, которые принимались в сжатые сроки. Но они были очень важными для Забайкалья в связи с вхождением в ДФО. Первый – закон о «дальневосточном гектаре». Закон вступил в силу 1 августа 2019 года, проблема была одна – наши земли не были разграничены. Приходилось в срочном порядке муниципальным образованиям приводить эти земли в соответствие. Анализ сегодняшнего дня показывает: принято более 9600 заявлений, из них реализовано практически 4000, то есть земельные участки получены. Я считаю, это хороший результат. Но меня, как селянина, немного разочаровывает, что земли в основном берут в пригороде, поскольку здесь лучшие условия, поэтому идёт отток населения непосредственно из наших сёл.
– Как вы думаете, почему не берут «дальневосточный гектар» где-нибудь в Приаргунском районе?
– Вы не правы. Берут. Но не в таком количестве. Вы знаете, что 70% всей сельскохозяйственной продукции поставлял Приаргунский район, теперь уже округ. На сегодняшний день эта доля уменьшилась до 40%, но предприятия-то созданы всех форм собственности – личные подсобные хозяйства и предприятия, которые я люблю по старинке называть колхозами. И если в процентном соотношении сопоставлять с другими районами, то кажется, что в Приаргунском районе меньше берут землю, поскольку меньше стало производства. Нет. А если расширить вопрос, то Приаргунскому району с его степями и благородными землями нужно заниматься не «дальневосточным гектаром», а инвестпроектами. На сегодня данное направление отрабатывают несколько компаний, например, «ЗабайкалАгро». У них, по сравнению с прошлым годом, уменьшились посевные площади, но это говорит о том, что сегодня в мелиорацию не вкладываются деньги, и они оставляют себе лучшие земли, а остальные временно выводят из оборота. Я считаю, что чисто практически это правильно. А вот другие компании, «Терос», например, и «Мангазея», планируют туда заходить и брать земли в рамках больших инвестиционных проектов. В Приаргунском районе же не только земли, но и железная дорога, развивающаяся логистика – Борзинский элеватор и строящийся зерновой терминал в Забайкальске, плюс две таможни, которые в ближайшие два года будут реконструировать, в том числе и Староцурухайтуйская, хорошие дороги. И те предприятия, которые сохранились, например, в Новоцурухайтуе есть зерновые площадки, складские помещения, пойдут на пользу при развитии инвестиционных проектов.
Безвозмездно
– Закон о валежнике тоже входит в число важных законов?
– Да. Он несколько раз проходил экспертизу, были проблемы именно с заготовкой. Расскажу на примере Алек-Заводского района, куда я выезжал вместе с краевым министерством природных ресурсов. В проекте решения нашего комитета был пункт о том, что минприроды необходимо в обязательном порядке вести разъяснительную работу. Когда мы туда приехали, было явное социальное напряжение, люди возмущались очень много. Параллельно рассматривали вопрос с выдачей лесобилетов, для этого специально приезжали жители Калганского района. После выездного заседания мы провели заседание комитета, вопросы рассмотрели, и я считаю, что они были урегулированы. Конечно, не всё гладко. Периодически люди пытаются нарушить закон: использовать другое оборудование, технику, при этом готовить не валежник, а другой вид леса, и пытаться доказать, что это валежник. Ну и вопросы по заготовке древесины тоже периодически возникают, но они уже не так остро стоят.
– Что ещё было принято?
– Закон о выделении земельных участков в безвозмездное пользование для людей, попавших в чрезвычайную ситуацию. Все знают, что после пожаров 2019 года было целое дело получить участок. Теперь забайкальцы, потерявшие жильё в результате пожаров, получили право на первоочередное приобретение земельных участков в аренду без проведения торгов. Я считаю, что это очень важный закон, поскольку в мирное, казалось бы, время ситуация там напоминала страшную послевоенную пору. Отрадно, что на эту беду откликнулись все неравнодушные забайкальцы, которые помогали пострадавшим. Эта мера, безусловно, ускорила процесс и позволила за короткое забайкальское лето построить людям дома и, что немаловажно для селян, все хозяйственные постройки, необходимые для ведения личного подсобного хозяйства.
О волках
– В феврале прошлого года комитет на плановом заседании обсуждал вопрос ущерба, наносимого волками сельхозпроизводителям и охотничьим ресурсам. Спустя год что-то изменилось?
– У нас было в бюджете заложено на одного волка 7 тысяч рублей. Есть такое понятие, как теневой рынок, и я понимаю, что сумма выплаты незначительная, потому что добыть волка сложно, и эти деньги не покрывают затраты. На недавней пресс-конференции прозвучала информация, что есть скопление шкур у забайкальцев, попытки реализовать их в Китай… Ну, человек ищет, где лучше. Да, 7 тысяч – это немного, но всё, что зависело от комитета, мы сделали. Конечно, если численность волков будет расти, этот вопрос будем снова поднимать на комитете.
– Почему волчьи шкуры пытаются сдать в Китай, Забайкалью они не нужны?
– Сейчас край стимулирует охотников, чтобы уменьшить популяцию волков. Поэтому вы должны понимать, что у того, кто сдаёт шкуру волка, её не забирают, а делают клеймо на определённом месте, выплачивают вознаграждение за убитого волка и возвращают обратно владельцу. Сегодня шкуры на реализацию не сдают. Но ранее они принимались потребкооперацией и использовались в переработке – шили унты, шапки, рукавицы, шубы. Конечно, если бы сегодня платили за шкуру и тут же принимали её, то это была бы огромная поддержка. Это касается и шкур КРС, мелкого рогатого скота и т.д. Поддерживать производство так или иначе необходимо.
Собачья жизнь
– 8 марта вступил в силу закон о передаче полномочий по организации отлова и содержанию безнадзорных животных органам местного самоуправления…
– С собаками у нас тоже болезненный вопрос. Закон по отлову безнадзорных животных такой назревший был. Законопроект длительное время находился у нас на площадке, обсуждать его продолжают и сейчас. 17 февраля во втором чтении мы приняли передачу полномочий муниципальным образованиям всех форм, и с 8 марта ветеринары не обязаны отлавливать собак. С практической точки зрения я отстаиваю интересы госветслужбы, понимаю, что они должны прежде всего заниматься своей работой – лечить, следить за эпизоотическим состоянием в крае. Некоторое время назад было предложение от краевого минсельхоза, чтобы наши станции по борьбе с болезнями животных (СББЖ) стали зональными. Предлагалось, например, на базе Борзинской госветстанции сформировать зональную, а остальные все СББЖ юго-востока края сократить. Мы были против и при поддержке правительства региона СББЖ сохранили, а затем государственная ветеринарная служба вышла из состава министерства сельского хозяйства и стала самостоятельной. По новому закону предлагается сократить период содержания животных без владельцев в приютах с шести месяцев до двадцати дней. В течение двадцати дней отловленное животное будет идентифицировано, привито против бешенства, стерилизовано и возвращено в среду обитания. И те средства, которые были выделены в рамках закона о бездомных собаках, более 20 млн рублей, будут в ближайшее время перераспределены между муниципалитетами.
– Это много?
– Многие говорили, что этих средств недостаточно, но если поднять статистику за последние два-три года, то эти средства, а тогда выделялось 30 млн рублей, не использовались – не строились питомники, не вёлся отлов. Ну и если смотреть по полномочиям, которые имеют районы, а я их знаю очень хорошо, так как долгое время сам работал в районе, то это их работа. Как это будет реализовано, зависит от глав, а ветслужбы, если необходимо, будут заключать договор и лечить, проводить процедуры, связанные с ветеринарией. Положительный пример такой работы есть – иркутяне, которые планируют к нам зайти. 11 марта было проведено совещание в присутствии руководителя иркутской копании по отлову животных без владельцев ООО «Пять звёзд» Александра Солдатова. По итогам принято решение о строительстве приюта для бездомных животных на территории Читы, сейчас готовятся документы на согласование с городской администрацией земельного участка под его строительство. Конечно, комитет в дальнейшем планирует контролировать реализацию этого закона в крае, возможно, в рамках выездного заседания, чтобы посмотреть, как и где построены питомники, как осуществляется отлов и проходит чипирование животных.
Зерно к зерну
– Вы говорили в 2020 году, что в Забайкалье слабо организована работа с семеноводством…
– В 2019 году мы начали очень плотно работать по семеноводству, потому что ситуация была аховая. Министерство сельского хозяйства, наверное, мало обращало на это внимание и не работало на перспективу. Мы провели на эту тему заседание комитета. Кроме того, у нас было запланировано выездное заседание в Нерчинске по семеноводству, на примере конезавода, которое, к сожалению, сорвалось из-за пандемии. Так вот, в 2019 году дефицит семян составлял три тысячи тонн, и на посевную 2020 года пришлось закупить 3,7 тысячи тонн семян высшей репродукции. В прошлом году доля площади посевов элитными семенами по сравнению с 2019 годом увеличилась с 2,3% до 10,3%. Посмотрите, какая принципиальная разница. И на сегодняшний день мы имеем на посев 12 тысяч тонн семян, а министерство сельского хозяйства анонсировало поддержку для тех, кто закупает элитные семена. Это, конечно, стоит отметить.
– Что ещё изменилось за это время?
– Когда мы рассматривали вопрос о семенах, было очень много претензий к ФГБУ «Госсорткомиссия», которое находится на территории Забайкалья. Практически данное предприятие, находясь в федеральной собственности, не выполняло тот функционал, которое обязано было выполнять. Все забайкальские сортоучастки были либо ликвидированы, либо находились в нерабочем состоянии. Работало всего два предприятия. После того, как на комитете этот вопрос рассмотрели, минсельхоз обратил внимание на ситуацию, в госсорткомиссии заменили руководство, провели инвентаризацию имущества и сортоучастков, на одном сортоучастке закупили трактор, сеялку. Для примера: проведённая работа по включению сортов ярового рапса в госреестр селекционных достижений позволила из федеральных средств привлечь в прошлом году 14,7 млн рублей. Это только организация работы внутри нашего Забайкальского края. Сегодня в Забайкалье семеноводством занимаются три предприятия – племзавод «Комсомолец», Нерчинский конезавод и «ЗабайкалАгро». В стадии аккредитации находятся хозяйство «Кункур» в Агинском районе, колхоз «Дружба» и колхоз «Забайкалец» в Приаргунском районе.
Продолжение следует.