Кинозабег №4 к 100-летию великого комедиографа СССР
Съёмки фильма «Иван Васильевич меняет профессию» начались в середине июня 1972 года и, как и полагается необычным шедеврам, – шиворот навыворот – где-то с середины действия картины. Однако ещё до съёмок у Гайдая и его соратников камнем преткновения стала главная техническая «героиня» проекта – сама машина времени… Как она должна выглядеть? Каковы её размеры? Брать за основу зарубежный аналог, что работал в некогда нашумевшем фильме «Машина времени» от 1960 года (см. фото) – экранизации одноимённой повести Г. Уэллса, наши киношники категорически отказывались. Тогда было решено заказать собственную «машину» в одном из настоящих (!) конструкторских бюро.
Целых полгода конструкторы занимались её разработкой и выдали проект чуть ли не действующей машины времени, больше похожей видом и размерами на… космический корабль! Разумеется, одиночка-изобретатель Шурик даже во сне не мог приблизиться к такому чуду техники, да ещё таких размеров. Гайдай приуныл – требовалось принципиально новое решение, и это «решение» должно было умещаться в комнате обычной жилой квартиры.
Машина времени инженера Почечуева
«Есть, Лёня, у нас на «Мосфильме» такой Почечуев… Славик…» – начал советовать режиссёру кто-то из коллег. Бородато-лохматый Вячеслав Почечуев, действительно, был на «Мосфильме». Работал скульптором по дереву и славился тем, что мог построить любые невиданные штуки в виде фантастическо-сказочных декораций и прочих подобных «гаджетов». К примеру, красивейшие чертоги волшебника Черномора из фильма Птушко «Руслан и Людмила» были его рук делом.
Переговоры с бородатым киномагом прошли на равных: Гайдай был на мели из-за дефицита времени, Почечуев – из-за дефицита денежных купюр. Сговорились. Через пару дней Вячеслав принёс свой проект на бумаге. Эскиз проекта напоминал, как сказал один из членов гайдаевской группы, «высокое творчество хронического пациента психбольницы». Здесь были изображены какие-то колбы, трубки, металлические шары, никелированные рычаги и стержни, кнопки в обрамлении пластин, похожих на блистеры от… таблеток, а также прямые и круглые зеркала и прочая загадочная техно-чертовщина. А сбоку от пульта управления таинственного агрегата даже притулился вращавшийся штурвальчик. «Это для ориентации машины в пространстве, когда она почешет сквозь время», – скромно пояснил Почечуев.
Гайдай едва не свалился в обморок от увиденного. «Я вот тебя самого сейчас сориентирую в пространстве», – возмутился раздосадованный режиссёр и стал говорить другие, не сильно печатные слова в адрес конструктора. Съёмкам всё более грозил срыв. Но Почечуев проявил чудеса красноречия и убедительности и умудрился уболтать вредного «очкарика», как он называл Гайдая. Тот согласился пождать ещё. Когда режиссёр через пару недель зашёл в павильон с декорацией квартиры Шурика, то остолбенел – на письменном столе изобретателя Тимофеева стояло совершенно фантастическое, роскошное, сверкающее зеркалами, стеклом и металлом невиданное Нечто. Режиссёр был в полном восторге – у него была своя, оригинальная, не имеющаяся аналогов в кинематографе той поры машина времени! Верилось – на такой точно можно запросто махнуть в XVI век, к Ивану Грозному!
За построенное чудо скульптор Почечуев получил премию от «Мосфильма» – 40 рублей и справку от бухгалтерии: «Деньги выданы за изобретение машины времени». Без всяких кавычек…
А теперь назад, в прошлое на полгода, к съёмкам фильма…
О декорациях и улыбчивой овчарке
17 июня киношники-хронопутешественники собрались снимать первые сцены «Ивана Васильевича». Эпизоды: «Царь с женой управдома: «Оставь меня, старушка, я в печали…»; «Диалог Милославского с «царём» Буншей: «Ты на что, царская морда, намекаешь?»; «Режиссёр Якин, Зиночка, Иван Васильевич: «Какого Бориса царя?.. Бориску на царство?!».
Декорации интерьеров квартиры Шурика и царской «приёмной» были полностью готовы. Но тут выяснилось, что почти все съёмочные павильоны «Мосфильма» оказались заняты. Пришлось выкручиваться – менять планы работы, а в целях экономии времени – даже пользоваться чужими декорациями. Так, в сценах, где действие происходило на лестничной площадке возле квартиры Шурика, были задействованы декорации из фильма «Большая перемена», съёмки которой проходили параллельно с «Иваном Васильевичем».
Кстати, о лестничной площадке! Владимир Этуш вспоминал, что в эпизоде, когда он жалуется молодой зубасто-улыбающейся овчарке: «Украли магнитофона – три… куртки – три», – его голос дрожал, действительно, от страха. А всё от того, что перед съёмкой он поинтересовался: «Собака не хватанёт? Она ж без намордника…» И ему ответили: «Вообще-то может!»
Прибытие: XVI век. «Москва»
В августе Гайдай вместе с группой отправился, «пронзая пространство и время», в XVI век – прямиком в эпоху Ивана Грозного, в Москву, на территорию царской резиденции, роль которой было поручено исполнить ростовскому белокаменному кремлю XVII века, почти полностью сохранившемуся со стародавних времён.
Многие ростовчане летом 1972 года принимали участие в массовках «Ивана Васильевича». Горожане старшего поколения по сей день с гордостью показывают себя на экране. С приличным гонораром в пять рублей опричники государя, собравшиеся на Соборной площади, в течение нескольких дней требовали то «царя», то «шайбу-шайбу».
Лошадей и пушки привезли из столицы. Старший научный сотрудник музея Вера Кривоносова вспоминала, как вместе с подругами часто ходила тогда на площадь: «У нас голова шла кругом. Весь день только и слышно: «Маруся от счастья слёзы льёт». То песня на полную громкость звучит, то голос Гайдая из рупора раздаётся. Он от актёров требовал ещё и в такт музыке подпевать. Причём не только людям, но иногда и… коням! А потом и настоящие звонари со звонницы Успенского собора, что на территории кремля, в дело вступили. Им задача досталась не из лёгких – подобрать мелодию «Подмосковные вечера». Но они справились».
«Матерь Божья! Опять революция?!»
Войско государево состояло не только из самих ростовчан, но и из настоящих служивых. Рядом располагалась военная часть. Солдат с самого утра обряжали в костюмы и строем вели к кремлёвским палатам. В это же время произошёл один забавный эпизод. Группа иностранных туристов осматривала древний кремль. Вдруг мимо промчались всадники с воплями лихими, в кафтанах, с бердышами да алебардами в руках. Туристы, конечно, ехали в Ростовский кремль на экскурсии за «рашен экзотик», но не до такой же степени… Были в группе и элегантные старички из бывших белогвардейцев – приехали взглянуть на Родину. По-русски понимали, поэтому, когда всклокоченный горячий стрелец истошно заорал: «Живьём брать демонов!», один старичок схватился за сердце и прошептал: «Матерь Божья, да неужто опять революция?!»
Управдом и святой
Гайдаю по мере сил помогали его фанаты – работники музея. Так, Леонид Иович долго искал в хранилищах музея какую-нибудь утварь, которую можно было бы использовать в работе. У режиссёра сразу была задумка с эпизодом, где Бунша-Яковлев, смываясь от преследователей-стрельцов, садится напротив скульптуры святого. В Белой палате Ростовского кремля нашли деревянное произведение искусства XIX века, именуемое «Христос в темнице». Гайдай пробовал несколько скульптур. Брал сначала двух львов, но в итоге остановился всё же на Христе.
Чем пахнет XVI век?
Для достоверности и колоритности ряда натурных эпизодов требовалось много грязи: Москва Ивана Грозного и её окрестности не блистали брусчаткой мостовых. Гайдаю удалось договориться с руководством горисполкома на ввоз настоящей грязи – с камнями, дёрном и даже навозом. Её доставили в несколько заходов, грузовиками. Уже после съёмок уборщики-дворники долго, но весело матерились, убирая «аромат» XVI века.
Ужас «космический» Шурика
Прибыв к сентябрю из «прошлого» в Москву XX века, режиссёр решил снять вначале пролог картины, настраивающий зрителя на фантастически-хохмическую волну и не требующий декораций. В кадре сидящий на абсолютно чёрном фоне сладко спящий Шурик медленно просыпался и видел перед глазами собственную руку, которую принимал за чужую, и вопил, в ужасе неизвестно что подумав. Кадр получился действительно неожиданный и смешной. Однако мало кто знает, что такой случай был в реальности. Один из знакомых Леонида Иовича, космонавт, поведал, что однажды в полёте он крепко заснул, и руки произвольно всплыли в невесомости. Случайно проснувшись, космонавт, не чувствуя веса рук, открыл глаза и с ужасом увидел чьи-то устремлённые к его лицу конечности… Почти как в сцене с Шуриком, только ещё страшней (рук-то было сразу две, и пальцы зловеще шевелились!). Космонавт ещё пару секунд «ужасался» и едва не закричал, пока не понял, что руки – его собственные, парящие в невесомости. Гайдаю понравился этот космический случай, и он решил его использовать в фильме.
Съёмки ненаучно-фантастического шедевра Гайдая не обошлись без ЧП… Впрочем, здесь, пожалуй, нажму кнопку «пауза», поскольку кое-кто сообщает…
Сергей Балахнин,
иллюстрации автора