По инициативе администрации Борзинского района подготовлены документы для присвоения звания «Заслуженный работник сельского хозяйства Забайкальского края» бывшему начальнику отдела АПК районного комитета экономического развития Михаилу НИМАЕВУ.
Чабанский сын
О том, что Михаил Мункуевич вдруг с этой должности уйдёт, да ещё так рано – едва отметив своё 60-летие, – наверное, никто и не думал. Тихий, скромный, внешне неяркий. Но как только дело касалось хозяйств и фермеров его, Борзинского района, совершенно меняющийся, искренне радующийся и переживающий за каждого, заговорщицки намекающий нам, журналистам, что надо бы, надо бы рассказать людям об этом человеке или трудовом коллективе… Мягко настаивающий – «обязательно надо», потому что это – моральная поддержка для сельских тружеников.
Вся жизнь Михаила Мункуевича прошла в родных местах, из района он уезжал дважды – служить в армии и учиться в институте.
Папа и мама были чабанами, кочевали по степи, жили в юртах. Они и похоронены на земле Цаган-Олуя, где родился Миша. В семье он был третьим из пяти детей.
До школы воспитанием мальчика в основном занималась старая бабушка, отцова тётка, родителям в те годы с детьми возиться было некогда. Бабушка уделяла Мише много времени, и одно из самых ранних его воспоминаний – как они вдвоём выпасают сакман: голов 15 ягнят, столько же маток, и они с бабушкой идут следом, под ручку.
«Родился в юрте, очнулся на коне», – рассказывает о себе Михаил Мункуевич.
«Цивилизация пришла», когда ему было 6 лет, тогда он впервые увидел вагончик, который притащили в степь. Впрочем, бабушка, привыкшая к свободной, кочевой, традиционной бурятской жизни, это нововведение не приняла и жить по-новому не захотела, поэтому рядом с вагончиком по-прежнему стояла их юрта, где она размещалась с любимым внуком.
Как все чабанские дети, Миша вырос в интернате. Он в Цаган-Олуе был большим. О какой-то особой профессии в детстве мальчик не мечтал, да и не понимал особо ничего другого, кроме сельского хозяйства, любил гладить ягнят, гонять телят, иногда с мамой доил коров.
Сначала учился хорошо, а потом, видимо, переходный возраст наступил – стал хулиганом и прогульщиком. «Вот напишете про меня, а учителя вспомнят, что я был чемпионом по пропускам, – смеётся Михаил Мункуевич. – Но я благодарен учителям: они из нас людей сделали. Вот сегодня говорят, что ребёнка надо защищать, а директор школы, наш дорогой Борис Иванович, даже иногда хулиганов похрястывал – и ничего, на пользу пошло! Борис Иванович Большаков, Мария Михайловна Бородина, Екатерина Ивановна – это мои учителя… А школу я окончил так, что была только одна четвёрка. По физкультуре, – привыкшая говорить с отличниками, которые потом и добиваются успехов в жизни, я только успеваю подивиться и хочу спросить, когда же школьный хулиган успел подтянуться и взяться за ум, но не успеваю, потому что Михаил Мункуевич заканчивает мысль: – Одна четвёрка, остальные тройки!»
Смеёмся вместе.
Председатель
После 10-го класса, как и положено, он ушёл отдавать долг Родине. Отслужив срочную, вернулся в родное село. Бывший директор школы, тот самый Борис Иванович, стал в тот год председателем цаган-олуйского колхоза, который назывался «Забайкалец». Педагог и воспитатель, собрал он сразу по приезду четырёх сельских дембелей, каждому определил работу и дальнейший путь. Одному сказал: «Вон стоит водовозка, отремонтируешь, будешь работать на ней», второму сказал: «Ты, Лёня, на бульдозер сядешь», а Михаилу дал такое задание: «Поработай у отца на сакмане, а на будущий год поедешь учиться».
И действительно, на следующий год по направлению от колхоза, пусть и с троечным аттестатом, парень поехал в Улан-Удэ и стал студентом Бурятского сельскохозяйственного института. Учился очно, жил в общежитии.
Студенческие годы тоже, как и положено, были веселы. Однажды их даже выгнали из общежития – был случай…
– Когда же вы остепенились? – задаю давно заготовленный вопрос.
– Да я и сейчас нестепенный! – прищуривается Михаил Мункуевич.
Так или иначе, но его диплом зоотехника-зооинженера получился «почти красным». Чабанский сын показал себя так, что получил предложение остаться работать ассистентом на кафедре зоологии и зоогигиены, но будучи колхозным стипендиатом, он обязан был вернуться домой.
Так и сделал. Два года проработал в «Забайкальце», потом решил поменять жизнь. Далеко уехать не получилось – вмешался горком партии. Отпускать из района было не в традициях того времени, поэтому молодому специалисту рекомендовали два хозяйства – в Биликтуе и в Соловьёвске. Ничего про них не зная, лишь примерное географическое положение, комсомолец поехал в Биликтуй. Сначала работал главным зоотехником, потом главным экономистом, а через два года, в свои 29 лет, стал председателем колхоза «Страна советов», кандидатом в члены партии.
Отработал председателем всего два года, наступил 1991-й. 29 декабря вышло знаменитое постановление правительства о реорганизации колхозов и совхозов, а перед этим – указ президента о проведении земельной реформы.
«Сейчас можно говорить о преимуществах коллективной формы хозяйствования или индивидуальной, искать плюсы и минусы, обсуждать их, – рассуждает Михаил Мункуевич, – но кто будет спорить, что коллективные хозяйства держали всю социальную сферу села? Была работа, преемственность профессий, когда один из сыновей становился трактористом, одна из дочерей оставалась в родном селе дояркой. Свадьбы, поминки, похороны, встречи – всё в деревне было, а сама деревня была маленьким обособленным царством, где председатель был такой маленький пупочек земли. У колхозников была гарантия труда, гарантия отдыха.
Этими двумя документами – указом и постановлением – коллективные хозяйства похоронили. Начали выделять паи, кооперативы вместо колхозов создавать, общества с ограниченной ответственностью… Цены какие стали! Дальше – история известная».
По душам
В 2003 году Михаила Мункуевича Нимаева пригласили работать в Управление сельского хозяйства Борзинского района. Он согласился, в своё время покинув пост председателя из-за проблем со здоровьем.
Сельский труженик, простой мужик сразу вызывал симпатию у крестьян – никто не видел в нём районное начальство, скорее земляка, своего, доморощенного сельхозника, кем, собственно, был и является Михаил Мункуевич. С ним всегда говорили по душам. А можно было и ничего не говорить, ведь своим людям и так понятно, что происходит на селе и в сельском хозяйстве, потому что именно этим и наполнена вся их жизнь.
Беречь людей, поддерживать, пусть хоть иногда только словом, своих сельских тружеников – вот, пожалуй, главное в работе Михаила Мункуевича.
Есть у него и совсем личные правила. Первое – не врать. Второе – если уж ситуация совсем плоха, то не очень остро для восприятия её подать: иногда ведь проблема благополучно разрешится, а человек уже настрадается и напереживается… На безвыходной ситуации всё в шутку обернуть – это тоже один из его методов работы. Потому что районная власть – близкая к людям. Надо их понимать. Надо заслужить их доверие, а не только быть назидательным органом. Этому его самого научили мудрые руководители.
«Всегда я вспоминаю покойного Владимира Дмитриевича Шемелина, кавалера ордена Трудового Красного Знамени, который был председателем колхоза в Биликтуе, куда я приехал работать, – рассказывает Михаил Мункуевич. – Это человек от земли. Мудрость была в нём очень большая. Необычно доброе отношение к людям. Всегда казалось, что председатель колхоза ногой топает, кулаком стучит, его все боятся, но ничего такого у Владимира Дмитриевича не было. Помню, только я в колхоз приехал, поехали мы с ним на полевой стан – перед посевной надо было провести собрание, привезти расценки, дать задания. Приезжаем, а там уже люди стол накрыли. Я думал, он ругаться будет, а он сказал так: «Поедем-ка домой, Михаил Мункуевич, у них сегодня праздник!»
Мы сели и уехали, а утром бригада вместе с бригадиром в его кабинете стояла, извинялась. Всё равно, какой ни есть, человек – совестливый, у каждого есть свои переживания. Это надо понимать».
Настроился
За эти годы в Борзинском районе сменилось пять глав. Каждый видел свои задачи и руководствовался своими целями. «Каждый работал, как понимал, и пытался делать во благо», – уверен Михаил Мункуевич.
Одним из решений прежних лет стало преобразование самостоятельного управления сельского хозяйства администрации Борзинского района в отдел АПК комитета экономического развития. Произошло сокращение штатов. Несколько лет назад коллектив отдела полностью сменился – люди ушли на пенсию. А в этом году такое решение принял и сам Михаил Мункуевич. На удивление и уговоры остаться отмахивался: «Настроился, значит, настроился! Тем более что все пенсионные вопросы уже решил!»
Смотрю на него и пытаюсь вспомнить нашу самую интересную встречу. Где это было? У Александра Ивановича Русинова, показывавшего своих красавцев – владимирских тяжеловозов? Или у фермеров Лопухова и Зырянова, зятя и тестя, получивших в 2012-м грант? Или в маленьком Тасырхое, где в щитовых домишках без света ютились труженики Дамдиновы, пока «несчастье не помогло»? Или на открытии сквера Целинников в Чите? Или на Сибирско-Дальневосточной выставке племенных овец и коз, где обязательно нужно подойти к животным братьев Чемусовых?
Я могу долго перечислять и не выберу. Потому что везде он был – тихий и незаметный Михаил Мункуевич, мягко, но ощутимо заботившийся о своих людях. Кстати, некоторые из них давно уже получили награды не только регионального, но и федерального уровня. И в этом тоже есть его заслуга.
21 августа Михаилу Мункуевичу исполнился 61 год. В любви и согласии живущий с супругой Светланой (соседи по чабанским стоянкам с детства), на главный вопрос, в чём смысл жизни, отвечает коротко: «Посадить дерево, вырастить сына». Деревья посадил. Сыну 23 года.
– Чем на пенсии будете заниматься? – спрашиваю.
– Буду адаптироваться и привыкать, – отвечает Михаил Мункуевич.
– Есть такие хозяйства или сёла на территории района, где не удалось побывать? – интересно мне.
– В сёлах во всех бывал, – отвечает он, – а вот на чабанских стоянках – не на всех. Ведь, кроме крупных хозяйств, ещё много частных стоянок… На сегодня у нас 54 фермерских хозяйства. Грантовой поддержкой хорошо стали пользоваться: в прошлом году 8 фермеров получили гранты на 23 млн рублей. Посевных хоть немного, всего 5400, но новые, молодые фермеры пришли, начали распашкой земель заниматься…
Я слушаю и понимаю, что ничего для него не кончено. И работа, и сельские дела, и судьба районного АПК ещё долго не будет оставлять его равнодушным… И «привыкнуть» к простой пенсионной жизни, наверное, получится нескоро.