1 сентября нынешнего года Геннадию ЩЕРБИНИНУ исполнилось 60 лет. Он живёт в селе Черемхово Улётовского района, выиграл грант на развитие своего фермерского почина и, похоже, начал династию – фермерством занимаются дочь с зятем, а внук отправился учиться на ветеринарного врача.
Домой потянуло
Родился Геннадий Борисович в селе, в 1978 году окончил школу и пошёл работать в колхоз. Через год призвали в армию, отслужил, вернулся, снова в колхозе трудился. В 1986 году захотелось жизненных перемен: уехал на БАМ, жил на станции Новая Чара, позже перебрался на север Иркутской области. Северную пенсию заработал, и с неодолимой силой потянуло его домой. В 2000 году вернулся в родные места.
Сначала работал на себя, а потом решил разводить скотинку.
Про неё Геннадий Борисович говорит с особой ласкою, иначе как «коровушки» свою животину не называет. Сначала было голов семьдесят, обычных, доморощенных, потом решил расширяться и прикупить породистый скот. Зарегистрировал КФХ, подал документы на грант.
В первый год «пролетел», на второй год выиграл. Поехал в Улан-Удэ и привёз оттуда 52 головы казахской белоголовой породы. Заниматься фермер решил именно мясным направлением, потому что молочное стадо требует особого ухода, да и с рабочими руками трудновато – не везде нынче доярок найдешь, ещё и ответственными они должны быть, а из мясных пород именно «казахи» считаются более-менее выгодными.
Привёз своё приобретение в Черемхово, кормов запас, коровушки начали телиться, телята на подсосе… Осталось ещё подождать, чтобы бычки окрепли и вес нормальный дали.
Вот так можно было бы написать про хозяйские дела Геннадия Щербинина, ведь на бумаге-то оно гладко выходит, а как на деле?..
Век учись
На деле много сложностей и трудностей пришлось пройти на своём недолгом фермерском пути Геннадию Борисовичу.
Вот, например, грант получить – легко ли? Очень тяжело, считает труженик. Писать, составлять, считать – сам-то в этом деле ни-ни, помогали знакомые. На 4 миллиона рублей составили смету: позвонили в Улан-Удэ, просчитали цену скота, заявили, что купит фермер 52 головы. Заявку ту составляли летом, а когда до дела дошло – потяжелел скот в буквальном смысле слова: нетели взрослые, стельные, цена стала совсем другой. Как быть? Но никого это не взволновало, и чтобы выполнить условия гранта, то есть купить именно 52 головы, пришлось брать в банке ссуду.
А ещё – строиться, чтобы принять животных. Когда пришёл на поле, ровно месяц оставался до покоса. Поставил пилораму, построил стайку, дворы и сруб дома из бруса 6 на 8. Потом покос, потом два рейса в Улан-Удэ…
Когда оформлял нетелей, поинтересовался у продавцов: «Когда отёл?» «В марте», – ответили. Что ж, нормальный весенний отёл, можно не переживать… А начали погрузку, ветврач и спрашивает: «А у вас тепляки есть?» «Зачем?» – уточнил Щербинин. «Так уже в январе начнут телиться коровушки-то…»
Верь – не верь, а ровно 1 января прямо на поле отелились сразу две коровы. С того и началось. Конечно, не обошлось без падежа: всё-таки дорога в 800 км была непростой, но понемногу животные оправились…
Весной поехал Геннадий Борисович снова в Улан-Удэ, купил быка-производителя. Тратил уже не грантовские, а свои деньги – надо же «казашек» покрывать! Да по возвращению выяснилось, что бык больной. Поставили всё стадо на карантин…
В Улан-Удэ же новоявленный фермер интересовался рационом КРС. Хоть и сам себе пищу добывает скот, сказали ему, но на одну голову надо бы тюка по два сена. Собрался на покос, а тут напала на Щербинина та самая знаменитая болезнь последнего времени, да так крепко, что загремел наш фермер в больницу.
Вот так тоже можно было бы написать про жизнь Геннадия Борисовича, ведь всё это настоящая правда.
Вот только разве бывает лишь чёрное? Немало и белого в жизни.
О жизни
Когда-то давно сеяли в местном колхозе пшеницу, гречиху, овёс. Сейчас коллективного хозяйства нет, а земли паевые. Сельская администрация наводит порядок: готовит документы по тем паям, хозяева которых давно уехали или умерли, чтобы через суд перевести их в ведение сельсовета, а затем, например, сдавать в аренду.
А 200 гектаров земли Геннадий Борисович уже взял в аренду на 49 лет.
Тракторист, комбайнёр, водитель – вот те профессии, которые он освоил за жизнь, а это значит, что технике на его подворье – особое место. Есть ГАЗ-66, МТЗ-80, полуторатонный грузовичок, рефрижератор-двухтонник. Чтобы спокойно пробираться к своей ферме за рекой, планирует фермер приобрести трактор, для чего снова пришлось взять ссуду – своих свободных денег нет.
За животными на стоянке ухаживают работники: один местный житель и семейная пара из Читы, год назад приехали они сюда.
Пару недель назад врачи сняли со стада карантин. Вместе с телятами у фермера Щербинина сейчас 150 голов.
На ночь расстилают работники в стайке три тюка сена – что-то съедают коровушки, что-то остаётся на подстилку, имеется хороший запас, потому что как только вышел хозяин из больницы, так сразу на покос отправился и на совесть потрудился.
Вот, к слову, нет худа без добра, смеётся Геннадий Борисович. Если уже лет десять не употребляет он ни капли спиртного, то курил, почитай, всю жизнь – с 1979 года, как в армию пошёл. А тут, пока болел «короной», курить бросил.
К разговору о вредных привычках мы перешли не случайно. На мой вопрос, как относится к его фермерским заботам супруга Галина Владимировна, Геннадий Борисович ответил: «Дак говорит, главное – чтобы в пьянку от безделья не ударился. А так нормально!»
Посмеялись да и про семью не забыли.
«Два КФХ у нас в селе, второе – моего зятя, – с гордостью говорит Щербинин. – Дочь в деревне живёт, чем больше заниматься? А внук Максим теперь учится в Чите, в колледже агробизнеса на ветеринарного врача. Хороший парень! Может спокойно хоть на коне поехать, хоть на тракторе, хоть на мотоцикле. А в сельское хозяйство рано пошёл, хорошо соображает. Ещё лет 6–7 назад, например, мы с женой в город уедем, а он нам звонит и говорит: такая-то корова отелилась. Он отёл принял, отдоил её, теленка напоил».
В чём правда?
«Прокормит ли фермер деревню?» – спрашиваю. «Если государство поддержит, то фермеры будут развиваться, – отвечает Геннадий Борисович. – Но пока государство их не поддерживает».
Как же так? Вот и грант дали, и 50% за быка племенного вернули субсидией, и за внука, который получает аграрную профессию, будет возмещение затрат, думаю я.
Собственно, на этом перечень «пряников» заканчивается, а если бы столь сладок был труд на земле, разве ж уезжали бы черемховские мужики на вахты да в город в поисках лучшей жизни? Надо разбираться.
Государственная грантовая поддержка в Забайкальском крае выдаётся на 5 лет. До 2025 года обязан сохранить своё хозяйство Геннадий Борисович и даже приумножить его, уже всё за свои деньги. А в Бурятии, к примеру, грант выделяют не на пять лет, а на три года, то есть потом снова можно получать государственную помощь. Это, считает фермер, гораздо лучше.
В ноябре прошлого года за привезённых племенных нетелей получил он всего 30% субсидии (в нынешнем году сделали 50%), а в Иркутске, говорят, вообще 70% затрат возвращают крестьянам.
«Потому что наше Забайкалье – бедный край считается», – подытоживает фермер.
В Черемхово много частных подворий, хозяева которых торгуют молоком. Почему ж не регистрируются? Так если на грант претендовать, надо иметь какую-то сумму денег, поголовье и технику. Без того и пытаться не стоит. А просто регистрироваться зачем? Чтобы лишние налоги платить?
А вот нововведение в Улётовском районе – построили убойную площадку. Когда Россия вступала в ВТО, говорили об этом много и везде, а потом случилось напряжение с Украиной, санкции, тема и поутихла. Но нынче новость – одним из четырёх по краю введён в эксплуатацию модульный убойный цех в Аблатуйском Бору.
Если для себя скот забивать, то можно и дома справиться, а если торговать мясом, то нужно увезти животину туда, километров за 40–50, а на следующий день забрать мясо с документами. Пойдёт ли начинание? Не у каждого есть такая возможность.
Пока сдают люди мясо перекупщикам. Приезжает их немало. Посмотрели скот, цену назвали, согласен – сдавай, нет – торгуйся. Сторговались – увезли.
Всё бы хорошо, но берут-то мясо дёшево. С одной стороны, понятно: они на этом и зарабатывают, а с другой: как по 250 рублей за кг сдавали оптом селяне, так и сейчас сдают. Не растёт приёмочная цена, а солярка уже 62 рубля с копейками стоит, и сколько тонн уходит, чтобы сена накосить?..
Вольготно
– Геннадий Борисович, вы сеяться не собираетесь?
– Нет, для этого нужна техника и совсем другие рабочие кадры. Пасти, конечно, тоже тяжело, но у нас в деревне легче найти пастуха, чем тракториста.
– А, ну понятно, что нужна квалификация, образование…
– Да не то что образование… Самоучек много, и на поле за Ингодой у нас нет гаишников. (Смеётся.) Тут дело в том, что молодёжь не стремится к технике. Для них техника – это автомобиль легковой, чтобы покататься, а поработать на тракторе нет желающих.
– А чем вообще живёт деревня? Есть будущее?
– Многие работают на вахте. Живут люди за счёт своего мяса и молока.
Если про будущее – нынче школу прикрыли, она в аварийном состоянии. Теперь возят детей в соседнюю деревню, и это проблема для молодых семей. Вот и мою внучку возят, а ремонт только в 2022 году обещают. Надеемся, что сделают.
– А в город не собираетесь переезжать?
– Если бы я хотел в город, то давно бы перебрался, возможностей много имел.
Некоторые, допустим, мечтают уехать в тёплые края. В детстве я тоже мечтал о тёплых краях, где яблоки растут, потому что в советское время мы даже яблок не видели вдоволь. А сейчас считаю: где родился, там и пригодился.
Посмотришь вокруг: было здесь чистое поле, а уже сколько трудов вложено! С одной стороны речка, с другой озеро, и, главное, пока только один сосед со стороны Татаурово имеется – Сукач Александр, и до него 10–12 км. А с другой стороны, напротив Хадакты, километров 15 до ближнего жилья. Вольготно пока.
– Какими качествами должен обладать забайкальский фермер?
– Терпеть. Потому что нету помощи ни с какой стороны: нехватка денег, всего. Много всего купить хочется и развиваться, а финансов нет.
– А если бы у вас был сейчас миллион, на что бы потратили?
– Купил бы ещё скота. Племенных бычков. Смотрел по интернету – хорошие бычки нынешнего года рождения в Улан-Удэ. Очень они нужны моим коровушкам.