Ничего личного. Просто бизнес

Эйфория, сопровождавшая приход в край крупных агрохолдингов, похоже, всё больше сходит на нет. Всё громче звучат голоса с мест, просящие обратить внимание на небольшие хозяйства – остатки забайкальских колхозов и совхозов, а также на простых жителей сельской местности – фермеров и хозяев ЛПХ.

Окончание, начало в № 41.

Загадка для министра

15 сентября состоялся отчёт министра сельского хозяйства региона Дениса Бочкарёва. Журналисты написали про это мероприятие (как, впрочем, и про все аналогичные, ведь отчитывались главы всех краевых министерств) не один десяток новостей, но за пределами внимания СМИ остался вопрос, а вернее – просьба (крик души) властей Чернышевского района.

Спустя шесть лет радость и надежды от прихода инвесторов сменились, мягко сказать, растерянностью.

«У нас в районе есть огромное предприятие, большое количество земель отдано ему в аренду, приличные суммы предоставлялись в течение предыдущих 3 лет, субсидии выделяются на вспашку земель, на закупку семян, – начал и.о. главы района Андрей Суханов. – При этом предприятие получает урожай, основная часть которого рапс, но есть зерно, есть овёс, и по окончанию сезона вся эта продукция разом реализуется – за пределы района, края. При этом в Чернышевском районе много населённых пунктов, где жители содержат скот, кур, овец, свиней. Для этой категории потребителей ничего не остаётся, кроме как идти на рынок и покупать продукцию, привезённую из-за пределов края. На сегодня зерно из Барнаула продаётся по 20 рублей за кг. Мы имеем своего сельхозтоваропроизводителя, предоставляем ему огромные площади земли по льготным ставкам, но сельхозпродукции нет».

А вот, собственно, и просьба – чтобы результат деятельности таких предприятий, которым оказывается финансовая поддержка, полученный урожай, хотя бы частично «оставался, перерабатывался на территории нашего края, нашего района и приносил пользу местным жителям, а не только одному этому сельхозтоваропроизводителю».

Главе профильного министерства постановка вопроса не понравилась. Выслушав Андрея Владимировича, Денис Бочкарёв так и сказал: «Вопрос не понравился мне по своему посылу, потому что весь мир сегодня работает на то, чтобы производить как можно больше продукции и сбывать её на экспорт. Это все ведущие аграрные державы, в т.ч. США, Бразилия, Канада. Поэтому и мы понимаем, что правильный путь развития – рынок сбыта, а сегодня соседи наши, слава Богу, берут не только рапс, но и овёс, востребован лён, поэтому это хорошо, это наш вектор для развития.

Для меня, конечно, остаётся загадкой, почему вы не можете со своим сельхозтоваропроизводителем договориться, – министр обратился непосредственно к описанной чернышевцами ситуации, – чтобы он продавал зерно. Если нужно наше участие, давайте мы поговорим. Я думаю, что каждый сельхозтоваропроизводитель заинтересован затарить мешки, сделать минимальную надбавку и продавать зерно населению. Здесь я вообще никаких проблем не вижу».

Нам понятна обида

Если краевому министру вопрос чернышевцев не понравился, то слушатели из районов края коллегу очень даже поддержали.

«Денис Юрьевич! Мы говорим с вами сегодня, как свои люди, – обратилась к главе аграрного ведомства Галина Казанцева, долгие годы возглавлявшая отдел сельского хозяйства администрации Забайкальского района. – Люди Забайкальского края – это основной капитал. И они имеют право на уважительное, корректное отношение.

Как свои люди, мы говорим вам о наболевшем. Агрохолдинги – это хорошо, они выводят Забайкальский край на уровень развития, приравнивают его к другим субъектам – уже по производству продукции растениеводства, в будущем, наверное, и животноводства. Но я хочу вопрос задать: а как вы лично относитесь к мелкотоварным хозяйствам, таким как ПК, которые были колхозами, и ООО, которые были совхозами? Ведь до сих пор они на селе остаются градообразующими предприятиями, и у людей есть возможность заработать стаж. И работают школы, работают садики, потому что есть сельхозорганизации. Не будет их на селе, нечего там будет и школам делать!

И болит душа, ведь в нашем реестре предприятий АПК постепенно уменьшается число вот такие хозяйств, как ПСК и ООО. Они были, есть и они должны жить.

И нам понятна обида Чернышевского района. Действительно, люди имеют право на приобретение продукции», – заключила Галина Ивановна.

Вот так – самым последним вопросом двухчасового отчёта – министру вновь пришлось вернуться к непростой теме.

«Конечно, самое главное для нас – это человек, – согласился он. – И каждый забайкалец имеет первостепенное значение перед всеми холдингами, потому что всё производство – прежде всего для человека. Но я хочу сказать, что всегда, во всех регионах эти холдинги являются антагонистами для малых форм хозяйствования. То есть с приходом холдингов постоянно возникают проблемы: пасти негде, полей нет. Конечно, самая устойчивая форма – это как раз малые формы хозяйствования, это показывает практика и опыт, но достичь больших результатов без вхождения на территорию холдингов невозможно. Поэтому здесь мы должны соблюдать некий баланс – помогать и малым формам, что мы и делаем, и развивать холдинги».

Никому не нужны

А теперь – к нашим баранам. Вернее, к овцам. Хотя – чего уж тут – бери выше! – к животноводству в принципе.

«Рапс «Комсомолец» сеет шестой год, на одних и тех же полях, и получает достойный урожай, – рассказал мне в июле генеральный директор предприятия, депутат Заксобрания края Сергей Гурулёв. На вопрос, успокоились ли противники этой культуры, те, кто несколько лет назад заявлял, что рапс изничтожит и обескровит забайкальскую землю, Сергей Владимирович ответил: – Сейчас многие из них сами выращивают рапс! Что рапс уничтожает почву – это ошибочное мнение, он не уничтожает ничего, а наоборот, является природным плугом: корневая система рапса, достигая полутора метров, подтягивает влагу с нижних горизонтов, рапс рыхлит почву, он хороший предшественник для пшеницы, потому что остатки его корневой системы являются проводником влаги».

Слушая оду рапсу – в первую очередь как «маржинальной» культуре – как-то неожиданно я вдруг поняла, что племенного завода, с директором которого я разговариваю, больше нет.

То есть в названии предприятия слово есть, а по факту его нет.

«Статус племенного предприятия мы потеряли год назад, – сообщил Сергей Гурулёв. – Мы не стали его продлять, потому что пара миллионов рублей субсидии, которую нам давали в связи с племстатусом, попросту растворялись в больших затратах животноводства. А сейчас мы животноводство ликвидируем».

Говоря о причинах такого решения, он перечислил все те проблемы, с которыми из года в год борются все забайкальские овцеводы: «Цены вообще нет. Если в Советском Союзе проводили стригальную компанию и на проданную шерсть покупали 12 новых комбайнов, мы сейчас в лучшем случае полкомбайна можем купить. То есть натуральная продукция, шерсть, России не нужна. Нет чабанов. Если в советские времена их можно было с лёгкостью найти, сейчас люди отказываются жить в степи. И вообще, этот процесс неконтролируемый – люди воруют, недоглядывают за животными, есть большое количество падежа».

В июльских планах хозяйства было высвободить 80 человек, занятых в животноводстве.

«Из восьми тысяч голов у нас осталось, грубо говоря, 2,5 тысячи овец. Из 600 голов КРС осталось 120. И мы запланировали, что до начала зимовки у нас будет 0», – сообщил Сергей Владимирович.

«Вы понимаете, что это психологическая трагедия для территории?» – спросила я.

«Конечно, всё понимаем, и село это понимает, – ответил он. – Но мы всё-таки бизнес. Ну а бизнес в первую очередь должен рассчитывать на то, чтобы извлечь прибыль. Мы все работаем ради того, чтобы зарабатывать деньги – что вы, что я, – в любом случае, мы должны понимать, что содержать животных, которые никому не нужны, когда продукция от животноводства тоже никому не нужна – это…».

В этом месте телефонная связь дала сбой. Не знаю, какое слово употребил Сергей Владимирович. Наверное, «невыгодно, нерентабельно»… Ничего личного, просто бизнес?

Выпавшее знамя

Я попросила министра сельского хозяйства Забайкальского края ответить на вопрос, как же так случилось, что легендарный племзавод, награждённый орденом Трудового Красного Знамени, исконно овцеводческая территория, которой «не дали уйти в небытие» несколько лет назад (это я опять читаю газеты пятилетней давности), теперь ликвидирует поголовье? И – в конце-то концов! – забивает на мясо уникальный генофонд забайкальской тонкорунной породы овец. А ведь ещё живы, здоровы, при памяти люди, которым было дано обещание всё это – то, ради чего – сохранить. Недавнее ведь обещание…

«Плохо это, на самом деле, – сказал Денис Юрьевич. – Но я несколько раз диалог составлял с ними, пытался уговорить взять это выпадающее знамя, чтобы они, может быть, научились чему-то новому – не только в рапсе, не только в растениеводстве, но и в животноводстве. Там же тоже непочатый край работы. Можно перенимать опыт у австралийцев, есть передовые страны, которые этим достаточно хорошо занимаются. Но на сегодня все их усилия направлены на то, чтобы заниматься растениеводством.

Как орган власти, мы давление оказывать не имеем права. Мы можем только рекомендовать. Наверное, если бы в 2014 году давали обещания мне, это меня бы ещё больше расстроило. Ну что сказать? Здесь как есть. Могу только руками развести».

Между тем, официальная статистика констатирует: планы «флагмана», «сельскохозяйственного бренда региона», «прорывного проекта края» (так писали и пишут об АО «Племзавод «Комсомолец» в разных СМИ) вполне себе осуществляются. По данным отдела сельского хозяйства Чернышевского района, на 1 октября из имевшихся в хозяйстве на начало года 6319 овец осталось 1103, из 61 лошади – 21, из 474 голов КРС – 5. Коров нет.

Сижу вот и думаю. Если бы Раиса Николаевна Баженова кормила овец только на их же «заработанные» деньги (понятно, почему в кавычках?), то давно не было бы уже и этого племзавода. А ещё – новую экономическую реальность открыли для меня нынешние руководители «Комсомольца». Вот пишешь, пишешь о сельском хозяйстве родного края, с умными людьми общаешься, в сёлах бываешь, министров слушаешь, а потом обнаруживается, что ты – полный профан в этом деле. Это я лично про себя. Как минимум, пятнадцать лет считая, что Забайкалье наше – регион исконно-животноводческий, а земледелие всегда осуществлялось в особенных условиях, потому требует господдержки, узнала я теперь, что неживотноводческий наш край. Вот нисколечко. Не выгодно здесь держать овцу. Лошадь. Корову. Нерентабельно. Ненужно.

Что ж за глупые люди попадались на моём журналистском пути? Не туда, выходит, маршировали наши власти? Глупостью маялись, получается, предки – буряты, те, что в юртах, да по степи? Или я чего-то не понимаю?..

А «Племзавод «Комсомолец» входил в пятёрку лучших хозяйств страны. Тот. Настоящий.