«Летать легко. Тяжело оторваться от земли. Все умеют летать! Не все знают об этом». Эти строки принадлежат Георгию Павловичу БАЛЮ, забайкальскому литератору, поэту и прозаику, автору семи книг.
К сожалению, свою последнюю книгу «Новые байки старого зимовья» автору в руки взять не пришлось. Не потому, что тираж выйдет из типографии в феврале. В крещенскую ночь сердце Георгия Павловича остановилось.
Кого в нём было больше: автора рассказов и повестей или поэта? Невольно склоняюсь ко второму. И от этого сверлит в голове трагическое провидение Николая Рубцова:
Я умру в крещенские морозы.
Я умру, когда трещат берёзы…
Разные судьбы. Далеко по месту и времени разнесены точки жизней и творчества двух поэтов. Вологда и забайкальский Жирекен. Один прожил только 35 лет, другой – ровно вдвое дольше. А смерть соединила в одну ночь – на 19 января. Пусть и с разницей в полвека. Разные судьбы, разные жизненные и творческие пути, но не датой смерти схожи поэты. Родственны умением летать. И эту необычайную способность дала им Любовь. Любовь к родной земле – без пафоса, с лёгкой грустинкой и щемящей радостью быть её неотъемлемой частицей. Любовь к людям – разным, со всеми присущими им недостатками и странностями. Трепетная любовь к женщине – к Матери, к избраннице – до краёв наполненная сыновьей благодарностью и мужской чувственностью. Любовь к тем нравственным основам, без которых российского человека нет и быть не может.
* * *
О первой книге Баля «Лесняна» – сборнике стихотворений и коротких повестей, увидевшем свет в 2007 году, – услышал я из чужих и, как казалось мне тогда, компетентных уст. Пренебрежительное нечто: де, полку доморощенных писак прибыло… Но мне тогда новые имена были особенно интересны – к выходу в свет готовился первый номер «толстого» литературно-художественного журнала «Слово Забайкалья». И как его редактору, мне хотелось максимально разнообразить круг представляемых на страницах дебютного номера забайкальских литераторов. В числе прочих редакторских ухищрений в этом направлении все очки побила «Антология забайкальской поэзии». Во врезке к этой рубрике было сказано: «Собираем в круг авторов маститых и начинающих. Попробуем познакомить читателей с максимально большим числом поэтов нашего края. Как говорится, от А до Я. По одному произведению от каждого. А завершится первый круг – начнём второй…». И вот в этот первый круг вошло по одному стихотворению от 55 авторов. Откуда черпалось? Из публикаций в областных и районных газетах, из скромных поэтических сборников, которые издавались крошечными тиражами в районных типографиях. Вот тогда и попался на глаза сборник стихов и песен земли Чернышевской «Мои негромкие стихи» (2006 г.), а оттуда в журнальную «Антологию» переселилось произведение Георгия Баля:
Перевёрнутый ковш Медведицы.
Видно, полночь миновала.
Было ль, не было? И не верится.
Целовала… Миловала…
Расстелилась ночь дорогою.
Белый снег. Луна бела.
Все слыла ты недотрогою,
Неприступною слыла.
Снег скрипит, позёмка мечется
По углам собачкой белою.
Вспоминаю, и не верится.
Ох, умелая да смелая…
Как счастливо утомлённая
Проводила в ночь украдкою,
Знает только ночка тёмная
Про тебя, про тайну сладкую.
Сеет щедрая Медведица
Звёздный иней над дорогою.
Снова днём со мною встретится
Недоступная и строгая.
Пусть от зависти соперницы
Королевой кличут Снежною,
Знаю я да две Медведицы,
Как умеешь ты быть нежною.
Если взгляды наши встретятся,
Улыбнёшься краем губ,
И никто не догадается,
Как люблю и как я люб.
Только звёздочки засветятся –
Я мальчишкой прибегу.
Ночью верные Медведицы
Тайну счастья сберегут.
Вроде бы ничего особенного, но одной строчкой стихотворение подкупило – созвучием с народной песенной любимицей, с «Коробейниками»: «Знала только ночка тёмная, как поладили они…» И захотелось поближе познакомиться с творчеством автора из Жирекена. Нашел я «Лесняну». По привычке первым делом взглянул на выходные данные. И сразу подверг сомнению ранее услышанную скептическую оценку. Книга была издана читинским «Экспресс-издательством». А издателя, Геннадия Георгиевича Богданова, к тому времени знал как человека, тонко чувствующего талант: издавать книгу какого-либо «писаки» он бы не стал – это себя не уважать. Ну а потом уже вживую познакомился с автором в редакции журнала.
* * *
С тех пор как-то незаметно возникла и окрепла наша взаимная симпатия. Родом Георгий из Беларуси. Родился 5 мая 1954 года в Гомеле. А срочная служба в армии занесла в Якутию. По профессии электромеханик связи, работал потом в Нерюнгри, а в 1993 году обосновался в Жирекене, трудился по специальности на железной дороге: в Зиловской дистанции сигнализации и связи, в Могочинском региональном центре связи, потом на Жирекенском горно-обогатительном комбинате. И трудился достойно, и авторитет у людей завоевал прочный – пустозвона в народные депутаты жители посёлка не избрали бы. Честен, искренен – это не для красного словца. И такой органический сплав любви к своей малой родине и любви к Забайкалью! Гордился, что он белорус, гордился, что он забайкалец. И доказывал это и делом, и своим словом. При насыщенной трудом и общественной деятельностью жизни всегда находил время для творчества. И какого диапазона, какого размаха! От сурового драматизма Великой Отечественной до рыболовно-охотничьих баек у таёжного костра.
В сентябре 2009-го выходит новая книга Георгия Баля «Байки старого зимовья» – без преувеличения, гимн забайкальской природе, таёжникам нашего края и одновременно – наполненные мягким юмором яркие картинки простых человеческих отношений, товарищеской взаимовыручки, озорных жизненных ситуаций. Но байки байками, а большую часть книги заняли «Хроники времён перестройки». Читаешь их, вспоминаешь весь трагизм и идиотизм того времени, и уже не до шуточек-прибауточек. Автор заставляет размышлять о том, что и сегодня не даёт покоя: как и почему три с лишним десятка лет мы никак не можем до конца избавиться от этого перестроечного морока?
Из наших встреч и бесед с Георгием в те годы могу вывод сделать однозначный: и ему тяжело дались эти «Хроники». Это же только у графоманов всё легко и просто. Вспомните классику: Никифора Ляписа-Трубецкого и его «поэтический цикл» о Гавриле! А когда каждое слово, каждая строчка раскалённой нитью проходит через сердце, через душу автора… Наверное, во многом поэтому только спустя почти семь лет к читателю пришла новая книга Георгия – «У страха рога велики». «Почему такое странное название у книги? – предваряет вопросы сам автор. – В каждом из нас живёт, гнездится страх. Тот, кто ничего не боится, не храбрец – дурак. Храбрый не даст страху вырасти, не даст ему сломать себя, свою жизнь. Бойтесь, чтобы страх не стал больше вас». Вот и собрались под одной обложкой рассказы грустные и весёлые – о войне, о недавнем мутном прошлом, о нынешних днях, о надеждах на будущее. В общем, книга о нашей жизни, в которой понятия Веры, Надежды, Любви настолько жизнеспособны, что никакой асфальт им не помешает пробиться к свету, к Солнцу и Правде.
* * *
Скептиков поубавилось. С 2014 года Георгий Павлович – член Забайкальской общественной писательской организации. Его произведения выходят в литературных журналах «Слово Забайкалья», «Литературная Галактика», в региональных газетах «Забайкальский рабочий», «Забайкальская магистраль», «Земля». А в 2017 году Георгий Баль принят в члены Союза писателей России. Знаю, к сожалению, таких литераторов, которые, получив билет члена СП, впали в некое творческое самоуспокоение: теперь-то всё, что выходит из-под моего пера, – нетленка! И критиковать меня – не сметь! Но самоуспокоение рождает халтуру, а то и вовсе стаскивает в графоманское болото. С горечью приходится и сегодня наблюдать такие печальные трансформации. А вот Баля эта зараза не коснулась. И пример тому – неожиданная по содержанию книга «Мы умеем летать» (2019), второе, переработанное и дополненное, теперь полностью стихотворное издание «Лесняна» (2021), сборник стихов и прозы «Предзимье» (2023) и упомянутые в начале «Новые байки старого зимовья» (2024).
Его творческому напору, особенно в последние годы, я, пусть по-белому, но не уставал завидовать. Пять лет назад Георгий адресовал мне строки, которые, по-моему, – самая главная формула его творческих устремлений:
Что-то надо найти такое,
Чтоб запомнилось лет на сто.
Чтобы слово не знало покоя,
Но пусть будет тепло и светло.
Чтоб в дороге нетрудно было,
Чтобы доброй она была,
Всё задуманное чтобы сбылось,
Чтобы ладились все дела.
И писалось не в стол, а в люди –
Твоё слово должно лететь.
Оно спящие души разбудит,
Замолчавших заставит петь.
И любимые быть должны рядом,
Чтобы им посвящались стихи.
А они? Нежным любящим взглядом
Отпускали б тебе грехи.
А прощённым легки дороги.
Не виновен? – Прощён без вины.
Жёны, дочери ох как строги
К тем, в кого они влюблены…
Не могу пока никак осознать, что больше не придёт мне от Георгия письмо на электронную почту, не раздастся его голос в телефонной трубке, не прозвучит вновь его приглашение на рыбалку и по грибы в Жирекен, приглашение, сменившееся в прошлом году угрозой: «Сам не соберёшься – сяду в маршрутку, приеду в Читу и под конвоем увезу к нам!» А главное – наши беседы. О житейских перипетиях, о творчестве, о детях, о специальной военной операции, разделившей общество на патриотическое большинство и кучку явных и скрытых русофобов и ждунов. Единомышленник – этим всё сказано. Поистине, что имеем – не храним, потерявши – плачем. Банальщина, но столь страшная по своей сути…
Я вспомнил Рубцова и его провидческие строки не из-за склонности к мистике или нумерологии. Не страдаю этим. Просто перечитывая его стихи, встретил и строки Валентины Телегиной, посвящённые гибели Рубцова. Невольно подумалось, что они могут быть адресованы и Георгию:
Слишком поздно мы любим поэтов,
Собираемся их уберечь.
Слишком поздно, когда недопетой
Угасает тревожная речь…
…Всё могло бы сложиться иначе!
Но в январской буранной гульбе
Всё яснее я слышу, как плачет,
Как печалится Русь о тебе.
Плачет шелестом ивы плакучей,
Да о чём уж теперь говорить! –
Плачет ночью звездою падучей,
Что могла б ещё долго светить…
И поёшь ты у тёмных околиц,
У задымленных снегом крылец,
Самый чистый её колоколец,
Самый русский её бубенец.
И вот что удивительно. Не вчера, но ответил Георгий ей, да и нам дал ободряющее обещание:
Не носите мне бумажные цветы
И железных не плетите мне венков.
Я ныне там, где не боятся наготы,
Не боятся ни цепей и ни оков.
Надо мной не лейте горько слёзы,
Горсть земли в могилу уронив.
Посадите белые берёзы,
Посадите в ноги пару ив.
Пусть они шумят весной и летом,
Осыпают золотом мой холм.
Путь земной окончив в мире этом,
Что грустить о прошлом, о былом!..
В мире звёзд у звёзд свои печали,
В мире звёзд и радости свои;
Грешной плоти дни мои скончались –
Не скончались дни моей души.
В ад и рай давно уже не верю,
Но в бессмертье верю всё сильней,
За собою закрывая двери,
Открываю мир, где нет теней…
Но пока меня не позабудут,
Загрустят порою обо мне,
Знайте, я незримо рядом буду
Охранять покой ваш на земле.
Есть книги, которые отношу к одноразовым: прочитаешь, а перечитывать желания не возникает. Книги Георгия Баля к таким отнести не могу. Хочу перечитывать, несмотря на знакомые шероховатости, а где-то и огрехи. Но идеальных литераторов не было и не будет. И в этом – момент истины. Подвело изношенное сердце, но не подвело Слово. И это – главное.
Олег ПЕТРОВ, член Союза писателей России,
фото из архива автора. 21 января 2024 г.