«Иду я как-то вечером, а из-за угла выворачивают два лба!», «у них в семье три здоровых лба, а матери никто не помогает». Думаю, нечто подобное, досточтимые читатели, вам всем приходилось слышать. А причём здесь «лбы», а не другие части тела? Объяснение восходит к истории российской армии.
Обыкновенно «лбами» женщин не называют, и мы часто слышим это слово с прилагательным «здоровый». Мне также не приходилось слышать это слово применительно к мужчинам пенсионного возраста. Что же вырисовывается? Мужчина молодого или сравнительно молодого возраста, не тщедушной комплекции, а с несколько выдающимися выше среднего кулаками и другими частями тела. Что-то из синонимического ряда: здоровяк, амбал, мордоворот и т.п. Моя знакомая, удлиняя этот ряд, зовёт своего благоверного в раздражении-восхищении «шкафом».
Так вот. Российская армия времён империи долго формировалась на основе рекрутской повинности. Повинность, т.е. обязанность, эта падала на податные сословия (крестьян, мещан, купечество), обязанные платить налоги государству. Служба эта не вызывала восторга, а бодрость военного духа укреплялась зуботычинами и шпицрутенами на «зелёной улице», или «аллее», проще говоря – драли прутьями, прогоняя сквозь строй. Употребление офицерами – унтер-, обер- или штаб- – «твоей матери» в мыслимых и немыслимых положениях и сочетаниях считалось проявлением некоего молодечества по отношению к солдатам, если не предшествовало мордобою. Если после двадцатипятилетней службы, например, при Николае I, солдат оставался относительно цел от «заботливости» военной дисциплины и сражений «за веру, царя и Отечество», он мог – теперь уже свободный – отправляться на все четыре стороны с обязанностью «бороду брить, по миру не ходить».
Знакомые мне современные нормативные словари не отмечают отдельного от анатомического значения слова «лоб», но в первом издании так называемого Академического словаря современного русского языка в гнезде слова «брить» даётся выражение «брить лоб» (устар.) – отдавать в рекруты (от обычая брить лоб принятому на военную службу и брить затылок не принятому).
Зачем это – брить? Я уже говорил, что солдатская службы не была малиной, часто сопровождалась побегами со службы, что называется дезертирством. Вот, например, после заграничного похода русской армии (1812–1815) при возвращении её в родные просторы солдаты, восчувствовавшие от прелестей более свободной жизни на Западе, дезертировали даже капральствами, взводами по-нынешнему, это по 20–30 человек.
Брить – это была полицейская мера: фотографии тогда не было, установить человека можно было по словесному описанию, но много ли оно давало, если у человека не было каких-либо редких примет. Человек же с выбритым лбом сразу бросался в глаза и задерживался. А там уже «компетентными органами» с пристрастием, сами понимаете, устанавливалась его подноготная.
Выбритый же затылок свидетельствовал, что человек в рекрутском присутствии был, но не подошёл по каким-либо нормативам и свободен от тягостной перспективы, никаких к нему претензий по этому поводу. У незабвенного Владимира Даля даже есть выражение «потылить рекрута» – забраковать». А вот у здоровых (кому сказали «лоб!», а не «затылок!») начиналась военная карьера.
***
Более столетия русский народ откликается на явления и события частушками – жанром вроде бы лёгким, но в нём блестят иногда золотинки народной мудрости, верного понимания жизни. Есть и про наши «лбы».
Во приёме за дверями
Стоит чашка с жеребьями,
Вынул номер сто второй –
Закричали: «Лобовой!»
***
Снежки белы, снежки белы,
Без дождя растаяли.
Всех хорошеньких забрили,
Шантрапу оставили.